Он не просто привык к ним, он любил львов! Любил за их мощь, красоту и спокойствие. За то, что под шапками снега, в пелене дождя и в солнечных лучах они не меняли своего гордого вида. За то, что они всегда были и всегда будут. А рядом с вечным что стоит случайная тройка, замечание в дневнике или плохое настроение?
Несколько минут Михаил смотрел на ставший вдруг куцым и скучным канал, а потом побежал на аллею.
— Простите, вы не знаете, куда делись львы? — обратился он к молодой мамаше, которая катила перед собой коляску и одновременно читала испещренную формулами тетрадь.
— Кто? Какие львы? — Она подняла на Михаила отсутствующие глаза.
— Бронзовые, вот тут стояли, — указал Михаил рукой на постаменты.
— Не знаю. А разве тут были львы? — удивилась женщина.
— Были, — дрогнувшим голосом ответил Михаил.
Ребенок пискнул, и молодая мамаша, сердито мотнув головой, мол, какие еще львы, быстро покатила коляску по дорожке, приговаривая: «Агусеньки-матусеньки-кукусеньки. Нету никаких львов, нету. Нет и не было никогда. И не надо нам их, не надо».
Старичок-пенсионер, остановленный Михаилом, приподнял очки, посмотрел на пустые постаменты и, вздохнув, сказал:
— Да-а… Как время бежит! А ведь помню, хорошо помню, были львы. Были…
Молодой мужчина, шедший по аллее быстрым шагом, остановился с явной неохотой и долго смотрел на Михаила непонимающими глазами:
— Где львы? Откуда львы? Какие львы? Два года ведь прошло, как здесь «Шапито» не выступает!
— Да не живые, а бронзовые. Скульптуры.
Мужчина внезапно нагнулся, пристально вгляделся в лицо Михаила и спросил громким шепотом:
— А тебе они зачем, а?
Казалось, еще минута, он схватит Михаила за руку и, несмотря на свою занятость, потащит в ближайшее отделение милиции.
— Да нет, я просто так, — промямлил Михаил. Конечно, он не испугался, но галстук, строгий черный костюм и жесткий пробор портфеленосного мужчины подействовали на него угнетающе.
— Ах, просто так? Странно, странно… — подозрительно процедил мужчина и пошел прочь, время от времени оглядываясь на Михаила. Видимо, он все еще колебался, оставить ли это чрезмерное любопытство безнаказанным, или принять соответствующие меры.
Толстая тетка с метлой и в ватнике так же, как и Михаил, почесала в затылке, а потом вымолвила:
— Кажись, были львы-то? Ей-бо, были. Хм-гм. Ну, стало быть, увезли их. А тебе они нужны, что ль? Зачем?
Михаил Худоежкин пожал плечами, поковырял землю ногой, обутой в красную с белым кроссовку, и ничего не ответил толстой тетке. Потому что объяснить, зачем ему нужны львы, было очень трудно. Львы — это не ватник, без которого зимой холодно, не метла, без которой не сделать порученную работу… Но они тоже нужны.
И, может быть, не меньше чем ватник и метла.
Михаил Худоежкин понуро брел к своему дому, когда его неожиданно окликнули:
— Мишка, привет!
Михаил поднял голову — и увидел своего одноклассника Витьку Суковатикова. С Витькой Михаил был в прохладных отношениях, потому что тот жил в другом дворе, но сейчас обрадовался, как лучшему другу.
— Привет! А ты знаешь, что львы в Парке пропали?
— Бронзовые? Врешь!
— Честно. Постаменты стоят, а львов нету.
— Врешь!
— Ну, заладил. Пойдем, сам убедишься.
Пока они шли к месту, где раньше стояли львы, Михаил поделился с Витькой своими печалями, а тот, в свою очередь, рассказал, что путевку в пионерлагерь ему не достали и придется до августа сидеть в городе. А в августе он вместе с родителями поедет на Кавказ.
— Смотри-ка, действительно нету! — Витька вытаращился на пустые постаменты. Тут же ребята услышали возмущенный бас:
— Куда их дели? Вчера еще тут стояли!
— Стояли, стояли. Я помню.
— Да что вы помните! У меня вот холст незаконченный остался! Хотел сегодня дописать, а их нету. Безобразие!
Ребята выглянули из-за кустов. На полянке стояли бородатый мужчина с висящим через плечо этюдником и средних лет женщина.
— Действительно, безобразие!
— Ну, я это так не оставлю! Я этих горе-администраторов найду!
— Правильно-правильно, надо найти того, кто всем тут заведует, и все выяснить. Как это наш Парк — и вдруг без львов! Сегодня скульптуру увезли, завтра воду из прудов отведут. Надо узнать…
— Узнаем! — пообещал художник и решительно двинулся по аллее. Женщина засеменила следом.
— Вот это да! Исчезли львы, — Витька не мог прийти в себя от изумления. — А ты не знаешь, куда они делись?
— Спрашивал. Никто не знает.
— Здорово! — Витька обошел постамент, но никаких подозрительных или наводящих на дельную мысль следов не обнаружил, — Ну ничего, найдем и узнаем.
— Может, их ремонтировать увезли?
— Что в них ремонтировать-то? — Витька смотрел на пустой постамент, и на губах его блуждала сладкая улыбка. — Нет, тут дело не простое. Тут надо мыслить не традиционно, предлагать смелые гипотезы, иначе эту загадку не разгадать. Есть у тебя смелая гипотеза?.
— Нет, — честно признался Михаил. — Ума не приложу, кому наши львы могли помешать.
Витька посмотрел на него с сочувствием:
— М-да! Ум не надо прилагать, им надо работать. Они не помешали, а понадобились. А понадобиться они могли многим.
— Например?
— Например, их могли похитить какие-нибудь мафиози, чтобы продать миллионеру, верно?
— А через границу их что, на вертолетах повезут, да?
Витька помолчал, а потом с огорчением признался:
— Нет, через границу их не переправить.
— А может, их увезли, чтобы сделать форму и отлить таких же львов для других парков в других городах?
— Вряд ли. Тогда бы объявление написали. «Увезены по техническим причинам» или что-нибудь в этом роде. Тем более, что они еще вчера были здесь… О! — Витька чуть не подпрыгнул от восторга. — Их ведь ночью увезли! Так? Втихаря, значит, злоумышленники поработали.
— Какие?
— Да что ты все спрашиваешь, сам думай. Вот хоть инопланетяне могли стащить. У них техника может быть ого-го какая.
— Зачем же инопланетянам наши львы? — опешил Михаил.
— А зачем вообще все произведения искусства? Чтобы любоваться. Хороша гипотеза? Сразу получают объяснение все похищения картин, статуй и прочих шедевров. Ты ведь знаешь, что такие случаи участились?
— Ну.
— Да не «ну», а точно. Зачем мне похищать картину, если я могу пойти в музей и посмотреть на нее? Незачем. А инопланетяне не могут, их ни в музей, ни в парк не пустят. Значит, они и похищают.
— Почему же обязательно — инопланетяне? — не согласился Михаил. — А если человек в другом городе живет, и ему до музея добираться далеко?
— Захочет — доберется. Или просто хорошую репродукцию купит. Сейчас фотоспособом на холсте знаешь как здорово делают? Лучше настоящих картин выходит!
— А скульптуру?
— Так ведь этих львов в комнату к себе не поставишь? Нет. Значит, и похищать их не будешь. А инопланетяне на площади их у себя поместят или в парке.
— Чего же они тогда «Медного всадника» не взяли?
— Ха! Будто не понимаешь! Они к себе внимание не хотят привлекать. А «Медного всадника» незаметно не стащишь. Хотя, кто знает… — Витька на мгновение задумался. — Вдруг они его уже уволокли, а на площади Декабристов копию поставили. И никто ничего не заметил.
— Зачем им это нужно? — Михаил думал, что уж этим-то вопросом загонит Витьку в тупик, но тот снова вывернулся:
— Как зачем? Чтобы спасти шедевры земного искусства от уничтожения.
— Да кто их уничтожать-то собирается? Наоборот…
— Земляне. Люди то есть. Вот начнется атомная война, так от статуй и картин один пшик останется.
— А если не начнется? И почему тогда эти всесильные инопланетяне людей не спасают? Или им статуи и картины дороже?
— Может, и дороже. Или они не имеют права вмешиваться.
— Ага. Вмешиваться права не имеют, а красть памятники, значит, имеют? — возмутился Михаил.
— Так ведь они из лучших побуждений. Чтобы спасти их для жителей других миров. К тому же, они эти статуи, может, и не насовсем берут. Посмотрят, подождут, и если мы между собой войну учинять не будем, вернут все, что взяли.