Нет, Ганс-Иохим Шлегель не принял этот «выгодный заказ» и сохранять тайну тоже не стал. Напротив, он счел своим долгом предать эту неприглядную историю гласности.
На вопрос корреспондента АПН о том, что побудило Шлегеля решительно отклонить предложение издательства «Шерц», молодой литературовед ответил:
— Антисоветская кампания, развернувшаяся сейчас вокруг Солженицына, по моему твердому убеждению, представляет серьезную угрозу для разрядки напряженности. Опубликование текста Солженицына на руку лишь тем, кто хочет вернуться к недобрым временам «холодной войны». Одновременно инициаторы этой кампании стараются отвлечь внимание западногерманской общественности от происков внутренней реакции, от наших экономических трудностей, вызванных своекорыстной политикой монополии, от борьбы против злодеяний фашистской хунты в Чили. Вот почему я счел своим гражданским долгом проинформировать нашу общественность об этой истории, свидетельствующей, что беспринципное делячество и реакционное политиканство — две стороны одной и той же медали.
— Издательство «Шерц», — продолжил Шлегель, — выпуская тексты Солженицына, руководствуется не литературными и даже не коммерческими, а исключительно политическими соображениями. Оно само низводит себя до положения политического инструмента международной реакции, каким является нынче и бывший писатель Солженицын. Не случайно главный редактор Вёрнер говорил мне, что «деньги не имеют значения», и предлагал необычайно высокий гонорар. При этом надо учесть, что литературный труд переводчика оплачивается у нас весьма скромно.
— Высокая миссия литературного переводчика, по моему мнению, — сказал в заключение Шлегель, — заключается в том, чтобы способствовать взаимопониманию между народами. Как переводчик с русского, я стремлюсь ознакомить наш народ с теми произведениями советской литературы, которые играют подлинно важную роль в жизни страны и помогают здесь у нас преодолевать недоверие и предрассудки по отношению к СССР. То, что пишет сейчас Солженицын, не дает нам ни малейшего представления о том, как живут и о чем думают ныне советские люди. А мы должны об этом знать, если мы хотим понять друг друга, и навсегда покончить с войной как средством мировой политики.
Разрядка — не поле для диверсий
Наблюдая за ходом антисоветских и антикоммунистических кампаний, инспирируемых на Западе, невольно замечаешь синхронизацию их кульминационных моментов с определенными этапами в международной политике. Исходя из этого, нетрудно было предвидеть, что в день выдворения Солженицына из СССР на пульте управления идеологическими диверсиями будет нажата кнопка с надписью «Общеевропейское совещание». И вот пропагандисты антисоветского толка уже торопятся услужливо выдать по радио и в печати порцию лицемерных сетований насчет «негативного влияния советской акции» на ход женевских переговоров о безопасности и сотрудничестве в Европе.
Раздражение людей, сделавших для себя из антисоветизма профессию, понятно. Они лишились «опорной базы» внутри Советского Союза. Предприятие Солженицына стало в их глазах политически малоприбыльным в тот момент, когда вместе с его выдворением оборвал свою жизнь и «черный канал» «психологической войны», сконструированный в расчете на постоянный приток псевдосвидетельств из псевдосоветского источника в Москве.
Но это как раз и тот момент, когда искренние сторонники разрядки и сотрудничества, и прежде всего в Западной Европе, вправе задать вопрос: а не наступил ли предел манипулированию общественным мнением в угоду неизлечимой мании?
Отягощенные недугом антисоветизма и антисоциализма политики и пропагандисты не хотят расставаться со своей «слабостью» — навязчивой идеей продиктовать другим народам изменения в социальном строе, в образе жизни. Но мало сказать «лекарю» — исцелися сам! Пришло время обратить самое пристальное внимание на ущерб, наносимый тем самым делу сотрудничества между народами Европы, всему, что достигнуто на этом пути.
Нельзя, конечно, сбрасывать со счетов то обстоятельство, что среди людей на Западе, позволивших увлечь себя эмоциями «протеста» или «симпатий» по поводу так называемой «проблемы инакомыслящих в СССР», есть немало искренне верящих в то, что они руководствуются собственными идеалами и убеждениями, а отнюдь не являются невольными орудиями политических манипуляторов. Это происходит от того, что современные контролеры массовых коммуникаций в капиталистическом мире благодаря их всеподавляющей монополии, ухитряются очень ловко маскировать порог между информацией и дезинформацией, между идеологической борьбой и «психологической войной». Широкому кругу людей внушается мысль, что они находятся в курсе внутренних дел Советского Союза или какой-либо другой социалистической страны. Фактически же они вынуждены довольствоваться отпускаемой им дозой «информации», привязанной исключительно к объектам или субъектам, вырванным из контекста жизни той или иной социалистической страны. Делается это с тем, чтобы явление отчужденное или отвергнутое, безвозвратно пройденное или чужеродное предстало в облике «типичного».