В повести Б.Руденко “Мертвых не судят” рядовые граждане, поняв, что государство, увы, не может их защитить, сами вступают в смертельную схватку с хорошо организованным врагом…
Если в первых антимафиозных книгах конца 80-х гг. четко прослеживалась поляризация сил, борющихся друг с другом, то в более поздних триллерах на эту тему понятия добра и зла порядком размыто. Убийцы, воры и финансовые аферисты оказываются куда порядочнее и честнее напрочь коррумпированных милицейских и ФСБ-шных чинов. Учитывая, что наш триллер — типичный доппель (повторяющий азы) западных боевиков, как-то трудно отказаться от мысли, что он даже в деталях повторяет некоторые сюжетные линии. Помните папу Карлеоне из “Крестного отца” М.Пьюзо? Точно так же и к нашим Донам идет народ за помощью, поддержкой и советом. Впрочем, что там книги! В петербургской думе несколько лет заседал человек, подозреваемый в совершении нескольких убийств… А повести и романы ведь есть отражение действительности, может быть, иной раз излишне гиперболизированные.
В антимафиозной литературе главари банд поддерживают “святое искусство”, спонсируют театры, помогают вдовам и сиротам. А в перерывах между спонсорством делят добычу, убирают свидетелей. В одном из романов командир трогательно заботится о семьях своих жертв, оказывая им материальную поддержку, а иной раз организуя и похороны за собственный счет. Верх цинизма! Но сердобольные читатели в таких сентиментальных местах потихоньку вытирают скупые слезы… Как пишет уже упоминавшийся нами критик Н.Николаев: “Уж слишком эта жизнь похожа на “роман”. Вот именно — не “роман на жизнь”, а “жизнь на роман”. Причем, все действующие составляющие романизированы, романизирована и сама мафия…”
Действительно, жизненные обстоятельства в бандитских триллерах нашего времени очень смахивают на то, о чем мы писали лет 30 назад: “В жизни всегда есть место подвигу”. Увы, под пером нашего массового писателя подвиги совершают не “люди в серых шинелях”, не “бойцы невидимого фронта”, а те, кто им противостоит: скромные командиры и рядовые той самой мафии. В романе Л.Гурского “Перемена мест” молодой электромеханик погибает, спасая главного героя — частного детектива, которого он принимает за крестного отца мафии. К сожалению, во многих наших романах о зле и добре зло, увы, с кулаками, и выглядит оно привлекательнее и надежнее, нежели добро. Может быть, поэтому, если в рядах бойцов со злом зияют прорехи (в милиции, к примеру, почти всегда есть вакансии), то вакантных мест в ОПГ практически не бывает.
Да и как бывать, если “созданная Тойотой группировка по своей структуре напоминала боевое соединение, например, дивизию: отдал приказ — и четыре полка, прекрасно обученные, дисциплинированные, вооруженные по последнему слову техники… моментально приходили в действие…” Мафии рядовые всегда готовы действовать. В только что цитируемой книге В.Маслова “Тройка, семерка, туз” Командир беседует с братом: “ — А кого подрывать собираешься? — Мне без разницы. Сегодня в кого пальцем ни ткни — мента, чиновника, Президента, не промахнешься: ворье первостатейное. — Если я тебя правильно понял… Ты, так сказать, вольный стрелок идейного направления. Верно? — Можете называть как угодно — Робин Гудом, народным мстителем, националистом… Меня не колышет”.
Подобный диалог не исключение. В том или ином виде он повторяется в десятках книг антимафиозного (или мафиозного?) направления.
Если в художественном, литературном смысле достоинства этих триллеров близки к нулю, то в воспитательном… На наш взгляд, эта литература в определенный момент может достаточно громко заявить о себе. И заявляет… Вот только помним ли мы о своей ответственности перед читателем? Или нас больше волнуют острота сюжета и, как следствие, коммерческий успех?
Резюмируя сказанной в этой главе, не можем не отметить, что за более чем десяток лет своего существования триллеры, посвященные мафиозным разборкам, проделали определенную революцию, переходя из состояния умилительно-созерцательно-повествовательного в возбужденно-наступательное: за последние десять лет количество преступлений, совершенных организованными преступными группировками (читай — мафиозными структурами) выросло в три с половиной раза. Да и преступления стали другими. От мелкого рэкета Командиры и их команды перешли к сложным, не только с трудом раскрываемым, но даже понимаемым преступлениям. Именно об этом пишет Ю.Латынина в своих романах “Охота на Изюбря”, “Здравствуйте, я ваша крыша” и в некоторых других. В последних своих романах “Отстрел”, “Война крыш” и других отдал должное оргпреступности и такой известный русско-израильский писатель как Л.Словин. И совсем свежий пример. Много лет молчащий А.Вайнер, выдал на-гора новый роман “Умножающий печаль”. Здесь уже нет ласково-обходительного и думающего сыщика Тихонова, нет временно оступившегося уголовника Батона. Роман жесткий, здесь “шаг вправо, шаг влево” карается одним — смертью. Роман написан от имени нескольких людей. Но, кажется, автор отдает предпочтение одному герою — олигарху Александру Серебровскому, одному из богатейших людей в России.