“ — Сережа, друг ты мой наилучший, — Шахов подошел к Бакланову, обнял его и приподнял со стула… Друзья закрыли кабинет и отправились обедать…” В другой повести другого автора, Леонида Словина, но с поразительно похожим названием “Задержать на рассвете” сыщик после полугодового лечения от ранения, полученного в результате задержания, возвращается домой:
“…Бессвязные, отрывочные воспоминания смешались с другими, — об ориентировках, которые вручает тебе под расписку секретарь…о черством бутерброде, честно разломанном на равные части… о тысячах простых и крепких нитей, связывающих тебя с товарищами…”. В повести Владимира Караханова “Догони день вчерашний…” герой, завершив труднейшую операцию, домой не торопится: “За мной еще один долг. Мне надо к Егору Тимофеевичу (старый сыщик, помогший поиску). Сегодня же…”
Впрочем, о чем это мы! Откройте любой криминальный роман — и обязательно найдете слова утешения, умиления и оптимизма. Но к счастливому концу должно привести развернутое в книге действо и, как мы уже писали, — хитроумные (в силу разумения автора) ходы.
Социально-нравственный роман.Кроме “романов воспитания” в советском детективе 60–80 годов существует еще одна группа произведений. Мы бы назвали ее социально-нравственной. Автор не только описывает преступление и ход его расследования. Он еще пытается осмыслить социальную обстановку и нравственные порывы, движущие действиями героев книг. В повести Виктора Пронина “Ночи без любви” внешне благополучный начальник, его любовница и водитель сбивают человека и скрываются с места происшествия. Ночное преступления ярко высветило отношения героев, которые до этого казались такими простыми. Ведь начальник, не водитель, был за рулем. Теперь он слезно просит водителя взять вину на себя. А водитель не рискует признаться в любви к девушке, которую столько времени возил по злачным местам. Девушка же, оказывается, проводя время с начальником, оплачивает какой-то долг…
“И повесть, и те отношения, которые сложились между ее героями, очень характерны для всего творчества Виктора Пронина в этом жанре, — пишет критик И.Коваленко. — В какой бы отчаянный детектив мы не вчитались, неожиданно обнаруживается, что главное в нем опять же выяснение отношений между героями… Виктор Пронин всегда дает своим героям возможность высказаться, объяснить свой поступок…”
В повести “Долгое дело” Станислава Родионова его постоянный герой следователь Рябинин, человек, обладающий обостренным чувством справедливости, пытаясь понять причины мещанства и стяжательства в конкретном случае, приходит в конце концов к раскрытию преступления. Характерным признаком создания психологического портрета преступника, да и самого преступления, на наш взгляд, стала небольшая повесть С.Родионова “Мышиное счастье”. Незначительное, на первый взгляд, преступление — кто-то вывез в болото самосвал печеного хлеба, вызывает тихую ярость всегда спокойного следователя. В финале повести Рябинин спрашивает у директора хлебозавода:
“ — Сколько же вы уничтожили кусков государственного хлеба ради своего куска?
— Жизнь человека, товарищ следователь, это цепь нереализованных возможностей”, - философски отвечает тот… А следователь думает: “… Я бы для них придумал суд другой… Собрал бы всех ленинградских блокадников, и пусть бы они судили…”
Психологически тонко подходит к сюжету в повести “Потерпевшие претензий не имеют…” братья Вайнеры. Небольшая по объему вещь имеет несколько сюжетных линий. Вороватые шоферы сбрасывают “налево” мясо, предназначенное для питания больных. В ходе “разборки” убит, задавлен машиною человек. Водитель берет вину на себя. Но дотошный следователь докапывается до истины: за рулем сидел брат водителя, Вадик, студент-математик, подающий блестящие надежды…:
“ — Это ваши домыслы! — слабо возмутился Вадик.
— Ясное дело, домыслы. Я не собираюсь доказывать твою вину. В уголовном праве нет таких преступлений, как трусость, предательство… Так что профессором ты, может, и будешь, а вот стать человеком, как твой брат…. это много труднее…”. Вообще, тема честности и предательства достаточно часта в литературе. В “Эре милосердия” те же авторы, управляя волею судеб, сводят в банде “Черная кошка” опера Шарапова и бывшего фронтового товарища, а ныне бандита, Левченко.
“ — Уходи отсюда ты, — говорит Шарапов. — Я сделаю то, зачем пришел. И жизнь твою не возьму…
— Но они ее возьмут.
— Да, наверное. Но это будет неважно.