— И что, папа больше не изменял? – спрашиваю с осторожностью.
Боялась, что узнаю ещё парочку неприглядных тайн нашей семьи.
— Пока тесть генерал был жив, втихаря по бабам бегал. А потом на так называемых субботниках в отделении пропадал. Да, я к шлюхам не ревновала. Перегорела. Семья же важнее, Аля, — призналась мать.
Мой отец, генерал полиции, &лядун! Приофигела я, пытаясь хоть как-то переработать в голове полученную от мамы информацию. Хорошо хоть дед, генерал ВДВ, достойный человек. Я его помнила всегда сидящим в кресле-качалке с газетой, и бабушку рядом возле него с подносом булочек. О чем сказала маме, но она и здесь меня расстроила, разбив детский образ дедушки Семена.
— А как же, и твой дед гулял! Всем мало-мальски доступным бабам в военных городках юбки задирал. Самое запоминающееся увлечение отца была тетя Нюра. Буфетчица в офицерской столовой. Муж у неё званием помладше был, но от этого последствия были не меньше. Мама об этой интрижке узнала, когда рогоносец прибежал бить морду обидчику. Ой, что началось! – всплеснула руками мама. Вся эта нелепая ситуация, случившаяся десятки лет назад с их семьёй, до сих пор вызывала у мамы улыбку. – Чуть до военной прокуратуры не дошло. Дед мой вмешался. Твой прадед, полковник в отставке, фронтовик, орденоносец Василий Платонович. Ему отказать не смогли, и дело замяли, но не без последствий. Отца с семьёй перевели на Дальний Восток, и сидели мы в том захолустье лет пять. Мужа отцовской любовницы в Афганистан отправили. Вот так и разрешился папин загул. Потом другие были, но уже не такие масштабные.
Так дед гулял, бабушка терпела. Но хоть прадед-то героем был! Он-то уж точно изменять прабабке не должен был. И тут мама открыла ещё одну семейную тайну мужской половины нашего рода.
— Гулял и Василий Платонович, родная. Дед мой ещё лучше поступил. Он, знаешь, был человеком слова. Давал слово и держал его, чтобы ни случилось. В сорок первом его часть на литовско-польской границе стояла. Когда началась война, он жену с детьми отправил в эвакуацию, а сам остался. Так вот бабушка ничего не знала про дедушку. Жив ли? А может, сгинул ещё в первом бою? Писала письма, делала запросы, и так долгих пять лет. А потом в сорок шестом дедушка сам является и не один, а с ППЖ. Походно-полевая жена. Антониной её звали. Санинструктором она была. Вот пока бабушка моя места себе от волнения за мужа не находила и волосы на голове от тоски рвала, дедушку ночами согревала другая женщина. И как ты думаешь, Алечка, что сделала твоя прабабушка Настя?
Я лишь помогала головой, ошеломлённая интимными подробностями предков.
— Не развелась. Да тогда и не принято это было — разводиться. Жаловаться в партию тоже не побежала. Она приняла и оправдала эту измену, сказав: «Ну, хоть живой вернулся», — и всё. Дед баб Тоне комнату выбил на соседней улице. В гости иногда к ней захаживал. И мама с братом малые тоже бегали к доброй тёте на пироги. Я не знаю, что чувствовала бабушка, глядя на, по сути, вторую жену мужа, но с ней они дружили. Помогали друг другу, поддерживали. Даже когда дедушка умер, они сохранили теплые отношения. И всё потому, что любили одного мужчину, а он не мог сделать выбор. Вроде и жену любит, но и Антонине обещал заботиться, тем более, они на войне через многое прошли. У неё выкидыш случился в сорок третьем из-за ранения, и детей она больше не могла иметь. Дед вину за это чувствовал, вот и не отпускал свою ППЖ. Так что, милая моя, все мужья изменяют. Даже самые лучшие, — с видом философа мама закончила свой экскурс в семейную историю.
Все мужики изменяют… Прими это как должное и продолжай наслаждаться счастливым браком. Только этот счастливый брак лишь ширма для завистливых знакомых, в реальности его давно уже нет. Некогда два любящих друг друга человека просто живущие на одной жилплощади токсичные соседи. Что их связывает? Общие дети и двадцать лет брака. А ещё страх выйти из зоны комфорта. Ведь мы привыкли к этому немому равнодушию. К пустоте внутри себя. К одиночеству.
Мама еще советовала рассказать отцу про загулы непутёвого зятя. На что я, представив картину, как генерал МВД бьёт по морде адвоката, уже с улыбкой сказала: