В первый день их беседа была недолгой. Наташа Кураева озадачила его вопросами, на которые ему предстояло ответить с записью в протоколе, и отпустила. Зато в следующий раз, когда он принес в её кабинет груду документов, едва уместившихся в двух полиэтиленовых пакетах, их разговор длился около пяти часов. Сергей в неторопливой беседе рассказывал Наташе всё, что было ему известно, а она вела протокол, печатая на компьютере. Женщина поражала его аналитическим складом ума и исключительной сообразительностью.
Потом они посетили ООО «Хрустальный кварц». Пока Наташа снимала показания директора и главного бухгалтера, Сергей, выдавая себя за предпринимателя, потолкался среди рабочих. От них удалось выудить сведения о неучтенном песке и фирмах-однодневках, от которых рабочие получали вознаграждение за неурочную работу.
Путь в сто пятьдесят километров до карьера они преодолели без остановок, однако, возвращаясь назад, устроили привал в придорожном кафе. Время близилось к вечеру, они оба проголодались. Уютное заведение располагалось на берегу небольшой живописной речки. Наташа охотно согласилась сделать передышку. Вместо быстрого перекуса, остановка затянулась надолго. Сергею удалось расположить к себе Наташу, и они непринуждённо проболтали больше часа. Сергей рассказал о себе, Наташа поделилась сведениями о своей жизни. Она была младше Жигарёва на двадцать два года. Муж находился в местах не столь отдалённых за распространение наркотиков. Ему дали срок в десять лет, и через два года он должен выйти на свободу. Жить с ним Наташа не собирается, планирует оформить развод. Её сыну исполнилось четырнадцать лет, он учится в школе. Отца не вспоминает. Из-за большой загруженности Наташи на работе, сын очень часто предоставлен сам себе. Но за него она не беспокоится. Сын вполне самостоятельный и послушный, хотя в школе слывёт хулиганом.
Сидя напротив Наташи и постоянно заглядывая ей в лицо, Сергей неожиданно для себя почувствовал, как магически она притягивает его к себе. В ней присутствовали какие-то необычные черты характера, которых, как ему казалось, не доставало у других женщин. И улыбка — мягкая, ласковая, слегка печальная, — вызывала в нём давно забытые трепетные чувства. Такое состояние он испытывал лишь в далёкой молодости, когда встречался с Мариной. Сейчас Наташа во многом напоминала ему Марину. Он как будто каким-то непостижимым образом возвратился в прошлое.
Предварительное следствие велось очень долго. Сергей ходил в ОБЭП, как на работу по совместительству. Все офицеры отдела знали его в лицо, приветливо здоровались при каждой встрече и беззлобно подтрунивали над ним. За месяц Наташа Кураева сумела размотать весь клубок обвинений. По всем разделам акта Контрольного бюро она доказала невиновность Жигарёва. Было подготовлено и утверждено Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Копии Постановления были отправлены в прокуратуру и в Контрольное бюро Бурову. Наташа радовалась вместе с Сергеем.
Но эта радость длилась недолго. Заявление Жигарёва о причинах его преследования каким-то образом просочилось за пределы круга о тайне следствия. Нападки в его адрес посыпались со всех сторон. В газете «Правда металлурга» появились одна за другой две статьи клеветнического характера. Автором статей был известный в городе продажный журналист, тоже депутат собрания, который за хорошее вознаграждение мог окрасить в черные тона родную мать. А ещё через неделю его вновь пригласили в ОБЭП. Буров, неудовлетворённый постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, потребовал от прокуратуры дополнительной проверки. Колесо следствия закрутилось с новой силой. Жигарёв опять стал посещать ОБЭП, как второе место работы. Хорошо, что материалы дела не были переданы другому сотруднику, а из прокуратуры вновь вернулись к капитану Кураевой.
Потом в УВД появилось заявление Мерзликина, в котором он утверждал, что Жигарёв занимается мошенничеством, умышленно завышая количество тепла в предъявляемых счетах. А Просов потребовал у стражей правопорядка проверить, из каких источников ведётся погашение кредита. У Сергея практически не оставалось времени на производство, он писал объяснения, давал показания, делал сложные теплотехнические расчёты, оспаривал денежные начисления в суде. Он боролся за правду в одиночку. Боролся, стиснув зубы. Белышев словно открестился от него. Прокурор занял нейтральную позицию, руководство УВД было на стороне Мерзликина и Просова. Оставалось делать ставку на суды.
Потянулись долгие и тягостные месяцы ожидания. Всё это время Наташа Кураева была рядом с ним. Сергея всё больше и больше тянуло к ней. Возвращаясь поздним вечером с работы, он постоянно думал о ней. Готовил ли ужин, смотрел ли телевизор или занимался другими делами, карие глаза Наташи с загадочным переливом, непременно вспоминались ему. Наконец, Сергей понял: он влюбился. Жить без неё, как жил раньше, он уже больше не сможет. Эта мысль испугала его. Он растерялся от того, что его счастье недостижимо. Ведь он годился Наташе в отцы. И даже если признаться ей в своих чувствах, она, конечно же, не воспримет его по-настоящему. Хорошо, если просто усмехнётся иронически, и всё. Что, если рассмеётся в лицо, назвав его папиком, как это бытует в лексиконе современной молодёжи? Тогда это будет конец всем его надеждам. Нет-нет, лучше уж молчать. В таком случае исключается возможность потерять её. Он сможет по-прежнему видеть её, разговаривать, провожать до автобусной остановки. Впервые за всю жизнь Сергей оробел перед женщиной. Он и представить себе не мог, что натиск и решительность, это сильное оружие мужчины, когда-нибудь окажутся просто неуместными. А что использовать взамен — на ум не приходило. Он продолжал мучиться и страдать от собственного бессилия. Но однажды произошёл случай, который круто изменил его жизнь.