Однако вернемся к осени 1957 года. 23 октября Абель был признан виновным. 25 октября два человека — Ливен и Фабер — находились у Гувера в его рабочем кабинете в Вашингтоне. Гувер был в хорошем настроении. Он сердечно поприветствовал обоих.
— Что я могу для вас сделать? — спросил он.
— Вы можете выполнить свое обещание, — ответил Томас. — Припомните, я в свое время ставил условие: после окончания моей миссии разрешить мне умереть.
— Я вспоминаю об этом, — проговорил Гувер.
— Вот и чудесно, — вскрикнула радостно Памела, — теперь как раз дело дошло до этого. Кроме того, мы хотели бы как можно быстрее пожениться.
Гувер прикусил губу.
— Я хозяин своего слова. Но вы можете себе представить, как это будет для вас трудно, мистер Ливен.
— Что только не сделаешь для своей смерти, — сказал Томас. — Кроме того, в вашем распоряжении прекрасные специалисты по пластическим операциям, насколько я осведомлен.
— Хорошо, я все организую, умирайте и будьте счастливы с Памелой. Правда, это может затянуться на несколько недель. Мы должны поискать подходящее тело. Труп, как две капли воды схожий с вами, находят не каждый день.
— Мистер Гувер, в такой большой стране, как Америка, найдется что-либо подходящее, — сказал Томас.
27 октября Памела доставила Томаса в специальную клинику, окруженную забором и день и ночь охраняемую агентами ФБР. Томасу отвели комфортабельную комнату с окнами, выходящими в прекрасный парк. Памела получила комнату напротив. Они провели вместе несколько часов.
— Я испытываю странное чувство, — сказал Томас. — У меня будет новое лицо, новые документы, новое имя и новая национальность, все новое. Кто еще в 48 лет может переродиться?!
Он поцеловал ее.
— Каким ты хочешь меня видеть, дорогая?
— Не поняла.
— Когда они начнут работать над моим лицом, я могу высказать свои пожелания относительно носа или ушей.
Памела засмеялась.
— Знаешь, в детстве я мечтала выйти замуж за мужчину с греческим профилем. — Она покраснела. — Глупо, правда?
— Ты имеешь в виду греческий нос, — уточнил он, — а мои уши, они в порядке?
— В полном, дорогой. И все остальное тоже.
— Ты уверена? Еще есть время. Здешние врачи могут все.
— Нет, — ответила она, — остальное пусть остается, как есть.
В последующие дни три врача очень много работали с Томасом. Его фотографировали, измеряли череп, обследовали всего. Ему запретили все — курить, пить, встречаться с Памелой. 7 ноября его оперировали. Он пришел в себя в своей комнате. Голова была забинтована и очень болела. Через четыре дня он начал чувствовать себя лучше. Врачи сменили повязки. Памела целыми днями развлекала его серьезными историями. Веселых нельзя было рассказывать, так как смеяться ему было еще больно. Вскоре на имя Грея пришла ожидаемая телеграмма. «Тетя Вера благополучно приземлилась. Всех целую. Эдгар», — прочитал Томас. Памела радостно вскрикнула:
— Они нашли труп, дорогой, они нашли подходящий труп.
— Теперь все пойдет как по маслу, — удовлетворенно сказал Томас.
Он ошибался! Все пошло плохо. К сожалению, 13 ноября в клинике появился озадаченный господин. Он хотел поговорить с мистером Греем без свидетелей. Оставшись наедине, господин представился Джоном Мисаром, агентом ФБР. Он привез печальное известие.