— Большая деревня почти пустует, Георгий Михайлович, — отвечал Ковалев. — Это родина нашего Павла Степановича Прокконена.
— Ну, тем паче порядок мы должны там соблюдать. Передай ему привет и расскажи, какое предприятие я там создать собираюсь.
Прокконен выехать в Москву не смог, и было решено отправить Ковалева и министра финансов Котомина. Прокконен напутствовал:
— Самое важное — восполнить недостаток оборотных средств. Остальные вопросы тоже не будут для вас легкими, но помните все время: шестьдесят три миллиона — главное.
Ковалев с Котоминым решили начать дела с Министерства лесной промышленности.
— Так полегче пойдет, — пояснил Ковалев, — здесь у меня знакомых много.
Позвав к себе первого заместителя, министр очень внимательно выслушал Ковалева и тут же решил:
— Второй строительный трест я тебе организую, приказ будет завтра же подписан; денег на строительство пяток миллионов дам, только ты проследи за освоением; нарядов на вербовку рабочих тысячи на четыре тоже дадим. А все остальные вопросы будем решать у вас в Карелии, я скоро к вам подъеду.
— Георгий Михайлович, — задал вопрос Ковалев, слушавший министра словно во сне, — так быстро решались дела, — а деньги?
— Какие деньги?
— Шестьдесят три миллиона на покрытие недостатка оборотных средств.
Орлов с наигранным добродушием широко развел руками.
— Не-ет, милочки, с этим вопросом вы не ко мне. Вы идите к министру Звереву. Знаете такого? Вот и идите, он обязательно поможет.
К министру финансов СССР Звереву Котомин с Ковалевым попали тоже довольно быстро.
— Что-то нам сегодня неестественно везет, — прошептал Ковалев Котомину, когда секретарь министра пригласила их пройти в кабинет, — не к добру, наверно.
Зверев, не дослушав объяснений о перерасходе средств, прервал Ковалева и будничным голосом, не повышая тона, спросил у Котомина:
— А ты куда глядел?
Котомин от неожиданности начал, заикаясь, что-то объяснять про небывало глубокий снег, про недостаток рабочих...
— Ладно, сиди уж, — перебил его Зверев, — снегом его, видите ли, занесло... — Он вызвал секретаря и попросил быстренько пригласить к нему всех членов коллегии, которые у себя на месте. Через пять минут министр пояснял членам коллегии:
— Вот, из Карелии министры. Один Орлова, — мотнул он головой в сторону Ковалева, — второй — наш. Проели шестьдесят три миллиона. Орлов со своим разберется, а нашего, Котомина, надо наказать. Я предлагаю объявить ему строгий выговор. Нет возражений? Ну, а деньги... что же с ними поделаешь... давать придется.
Вспотевший, красный как рак, Котомин трясущимися руками безуспешно старался расстегнуть ворот форменного кителя.
— Я... я прошу, товарищи...
Сидевший рядом с ним член коллегии, улыбаясь, положил ему руку на плечо, ласково посоветовал:
— Не петушись, не петушись напрасно, иди богу молись.
Выйдя из министерства на улицу, Котомин схватил Ковалева за рукав.
— Ну, ну... что же это такое? Ведь тобой заработанный выговор взяли и влепили мне... а он... тьфу! Пойдем тогда, хоть коньяку выпьем, ведь не обедали сегодня.
В декабре приехал в Петрозаводск министр лесной промышленности СССР Орлов. Его сопровождали заведующий лесным отделом Госплана СССР, несколько работников Минлеспрома и проектного института. Когда хозяйством руководил Школьников, министр уже приезжал в Карелию. Он оказал очень большую помощь, выделив несколько сот машин и тракторов, много других механизмов и запчастей, а главное — денег на восстановление предприятий. Ковалев был уверен, что и теперь министр окажет помощь в главном — освоении новых лесных массивов, — что позволило бы сократить перерубы в южной и средней Карелии. Вопросы эти требовали немедленного решения: в Пудожском районе и частично на северо-западе республики были только восстановлены довоенные леспромхозы. Новые предприятия из-за недостатка средств там не строились.
Западно-Карельская железная дорога была построена меньше чем на четверть. С примыканием к ней построили один Лахколамбинский леспромхоз; в стадии строительства были Поросозерский и Гимольский леспромхозы.
Хозяйство нуждалось в автомашинах, тракторах, других машинах и запасных частях.
В первый же день, после посещения ЦК Компартии республики, Орлов спросил Ковалева, весело потирая руки:
— Ну-с, куда ты нас повезешь? Учти, день сегодня ломаный, надо недалеко от города. Есть у тебя что-нибудь, кроме Шуйско-Виданского? Там я уже бывал.