- Да ты пазори-то видел ли когда?- спросил у него грамотей.
- Как не видать! Не диковина,- отозвался парень.
- Не диковина, а чудное божие дело,- сказал на то грамотей.- Те столбы, что в небе "багрецами наливаются",- сходятся и расходятся, не другое что, как праведных молитва... Кто таковы те праведники, в коем месте молятся, нам, грешным, знать не дано, но в поучение людям, ради спасения душ наших, всякому дано телесными очами зрети, как праведная молитва к богу восходит...
- Дивен бог во святых своих!- величаво приподнимаясь с земли, проговорил молчавший дотоле инок, еще не старый, из себя дородный, здоровый, как кровь с молоком. Низко нахлобучив камилавку черным кафтырем, обшитым красными шнурками, н медленно перебирая лестовку, творил он шепотом молитву. Затем, поклонясь собеседникам, пошел дальше вдоль берега. Василий Борисыч за ним.
- Отче святый! Из какого будете монастыря? - спросил он, ровняясь с иноком.
- Аз, многогрешный, из преходящих,- ответил ему старец.
- Из преходящих! - молвил Василий Борисыч.- Значит, никоего монастыря?
- Никоего, родименький,- сказал тот.- Где день, где ночь проживаем у христолюбцев... Странствуем - града настоящего не имея, грядущего взыская.
- А как имя ваше ангельское?
- Варсонофий грешный,- ответил преходящий инок, надвигая камилавку на самые брови.
- Места-то какие здесь чудные! - молвил Василий Борисыч, стараясь завести беседу.
- И земля и небеса исполнены господней премудрости... На всяком месте владычествие его,- сказал Варсонофий.
- Так-то оно так, отче; однако ж не все места господь равно прославляет... А здесь столько дивного, столько чудесного!..- говорил Василий Борисыч.
- Место свято, что про то говорить. Поискать таких местов, не скоро найдешь: одно слово - Китеж...- сказал Варсонофий.
- Вы впервой здесь, честный отче? - спросил Василий Борисыч.
- Кажный год... Мы ведь преходящие, где люди, тут и мы,- ответил Варсонофий.- Вот отсель к Петрову дню в Комаров надо, на Казанску в Шарпан, на Илью пророка в Оленево, на Смоленску в Чернуху, а тут уж к Макарью на ярмарку.
- Так весь год и путешествуете? - спросил его Василий Борисыч.
- В странстве жизнь провождаем,- ответил Варсонофий.- Зимним делом больше по деревням, у жиловых христолюбцев, а летом во странстве, потому - не холодно... Ведь и господь на земле-то во странстве тоже пребывал, от того и нам, грешным, странство подобает... Опять же теперь последни времена от козней антихриста подобает хранити себя - в горы бегати и в пустыни, в вертепы и пропасти земные.
- В Комарове-то в какой обители пристанете? - спросил Василий Борисыч.
- У Манефиных. Нигде, как у Манефиных,- быстро ответил Варсонофий.- Столы большие, трапеза довольная, рыба отменная... По этой части лучше Манефиных по всему Керженцу нет... У отца Михаила в Красноярском тоже хорошо, да вот в несчастье попал... Сергий-от преподобный, значит, ухнул.
- Как ухнул? - с удивлением спросил Василий Борисыч.
- Так же и ухнул - пропал, значит,- ответил Варсонофий.- У отца-то Михаила в Сергиев день (Июля 5-го.) храм... Завсегда большие кормы бывали. А теперь, значит, мимо.
Подошел Варсонофий с Васильем Борисычем к кучке народа. Целая артель расположилась на ночевую у самого озера, по указанью приведшего ее старика с огромной котомкой за плечами и с кожаной лестовкой в руке. Были тут и мужчины и женщины.
- Тут вот ложитесь, тут, на этом на самом месте,- говорил им старик.
- Ладно ль так-то будет, дедушка?.. Услышим ли, родной?.. Мне бы хоть не самой, а вот племяненке услыхать - грамотная ведь...- хныкала пожилая худощавая женщина, держа за рукав курносую девку с широко расплывшимся лицом и заспанными глазами.
- Ложись, тетка, ложись во славу божию,- торопил ее старик.- Говорят тебе, лучше этого места нет... Под самыми колоколами... Вон, гляди кверху-то, тут Вздвиженский собор, а тут Благовещенский... Услышишь...
- А баюкать-то будут нас? - спрашивала она.
- А ты знай ложись, праздных речей не умножай... Станешь умножать, ни нсколько благодати не получишь, - уговаривал ее старик.- Да ухом-то прямо к земле, прямо... Ничего не подкладывай, слышишь?
- Слышу, дедушка, слышу, родной... Слышь, Дарёнка, голым ухом к земле-то приткнись, ничего не клади под голову.
- Ложитесь, а вы ложитесь, православные,- нараспев заговорил старик.Ложитесь, раби Христовы, ото всего своего усердия... Аще кто усердия много имеет, много и узрит, аще же несть усердия, тщетен труд,- ничего тот человек не узрит, ничего не услышит...
- Что ж надо делать-то, родимый, чтоб сподобиться здешней благодати?спросил у старика кто-то из артели.
- Первое дело - усердие,- стал говорить старик.- Лежи и бди, сон да не снидет на вожди твоя... И в безмолвии пребывайте, православные: что бы кто ни услышал, что бы кто ни увидел - слагай в сердце своем, никому же повеждь. Станет усердного святый брег Светлого Яра качать, аки младенца в зыбке, твори мысленно молитву Исусову и ни словом, ни воздыханием не моги о том ближним поведать... И егда приидет час блаженным утреню во граде Китеже пети, услышите звон серебряных колоколов...
Густой звон, малиновый - век слушай, не наслушаешься... А лежи недвижно и безмолвно, ничто же земное в себе помышляя... Заря в небе заниматься зачнет гляди на озеро,- узришь золотые кресты, церковные главы... Лежи со усердием, двинуть перстом не моги, дыханье в себе удержи... И тогда в озере, ровно в зерцале, узришь весь невидимый град: церкви, монастыри и градские стены, княжеские палаты и боярские хоромы с высокими теремами и дома разных чинов людей... А по улицам, увидишь, Алконаст райская птица ходит и дивные единороги, а у градских ворот львы и ручные драконы заместо стражи стоят...
- Не пожертвуете ли, православные, на свечи, на ладан благоверному князю Георгию, преподобным отцам сего града Китежа,- раздался густой, несколько осиплый голос над расположившимися по берегу озера слушать ночной звон китежских колоколов. Оглянулся Василий Борисыч - отец Варсонофий.
- Ступай, отче, ступай к своему месту, не тревожь православных,- торопливо заговорил укладывавший богомолиц старик.
- На свечи, на ладан...- вздумал было продолжать Варсонофий, но старик сильной рукой схватил его за рукав и, потащив в сторону, грозно сказал: