— Кейд, мы разговариваем уже двадцать минут, и я большую часть этого времени на улыбку, а ты потратил большую часть этого времени на разглядывание моей юбки, которая, как я понимаю, тебе нравится, как и моя форма для чирлидинга, и на пристальное всматривание в мои глаза.
Кейд сделал двойную затяжку, затягиваясь сигаретой, и начал задыхаться.
— Даже за ужином ты почти не улыбался. Мне просто интересно, умеешь ли ты это делать или мне стоит тебя научить?
— Э–э.. прости?
— Улыбнись для меня, пожалуйста.
Прикрыв рот, он закончил приступ кашля, удобно устроившись на локте. Я ценила людей, которые не кашляют мне в лицо.
— Почему ты вообще об этом просишь?
— Потому что я думаю, что у тебя была бы очень красивая улыбка, — честно ответила я. — Я хотела увидеть ее с тех пор, как заметила тебя с балкона.
Время остановилось, когда мы встретились взглядами. Я сжала его руку в молчаливом ободрении. Кейд заметно вздрогнул от этого прикосновения. На его щеках медленно проступил румянец. О, Боже. Он снова облизнул губы, и я списала это на нервозность. Я нашла это совершенно очаровательным.
А потом это случилось.
Медленно, рот Кейда дернулся, и левый уголок слегка приподнялся. Я радовалась своей победе, и, возможно, именно моя радость по такому незначительному поводу вызвала на его губах полноценную ухмылку.
Я ошиблась.
Его улыбка не была красивой.
Она была прекрасной.
Она придавала Кейду юношескую игривость, которой раньше не хватало. Контраст с обычной жесткой челюстью. Он покачал головой, издав небольшой смешок.
— Ты немного сумасшедшая, Элла.
— Я думаю, тебе нравится мой тип сумасшествия, querido.
В его ухмылке появился оттенок злобы, наполненный опасностью и страстью, которые могут привести меня к неприятностям.
Прямо на моих глазах он превратился в печально известного Princepin из Саут–Сайда.
Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
Кейд сделал еще одну затяжку сигареты, откинув голову назад. Его рот приоткрылся, и дым вырвался наружу, закручиваясь высоко в воздухе.
— Тебе лучше вернуться, пока ты еще больше не показала мне свой настоящий облик, Элла, — мрачно проворчал он. — Кажется, я начинаю видеть тебя насквозь.
О Боже, он может быть таким же сумасшедшим, как и я.
— Почему ты так говоришь? — Невидимая сила притянула меня ближе к нему.
Он наклонил голову, и наши глаза встретились, как две бурные волны.
— Маленькая принцесса папочки Кордовы подмигивает мне со своего балкона, а потом изображает из себя примерную девочку на ужине со своим наркодилером и его родителями — и все это под кайфом от травы, которую я ей продал? Да, я вижу тебя насквозь, милая.
— Поймал меня, — дразняще прошептала я, прикусив губу. Глаза Кейда следили за этим движением, как мотылек за пламенем. — Значит, я немного бунтарка. Подай на меня в суд.
— Нет. Думаю, ты мне нравишься такой, какая ты есть.
— Думаю, ты мне тоже нравишься.
Кейд наклонил подбородок к траве, между нами.
— Если, когда–нибудь тебе понадобится больше, я могу связать тебя с парнем, который продает.
— Думаю, я пас. — Я встала, расправляя складки на юбке. Кейд наблюдал за мной, когда я обогнула скамейку и встала позади него, наклонившись так, чтобы достать до мочки его уха. — Ты лучший из всех, что у меня были. Сомневаюсь, что кто–то еще сможет сравниться.
Его тело напряглось, когда мой шепот коснулся его шеи, как будто я ударила его плетью. Я чуть не рассмеялась от того, какими легкими могут быть мальчики. Я упомянула о траве, которую он мне дал. Но он мог представить себе это, как угодно.
— О, и Кейд? — Я украла его сигарету и поднесла ее ко рту. Затянувшись, я вернула ее ему. Следы моего розового блеска для губ размазались вокруг нее. Он смотрел на меня, завороженный, если можно так сказать. Я выпустила дым в сантиметрах от его приоткрытого рта. — Я не всегда принцесса.
— Элла... — Мое имя на его губах, звучало мучительно. Мне это нравилось.
Я подмигнула ему.
— Увидимся, Princepin.
Я быстро вернулась на тренировку по чирлидингу, прекрасно зная, что он смотрит на мою задницу в юбке с изумленным выражением лица.
В тот вечер я изменила его имя в своем телефоне на «Princepin».
ГЛАВА 4
Уродливая ложь
18 октября 2014 г.
12:39 ночи.
Элла, 18 лет
Мы свернули с дороги, чтобы я могла пописать.
Учитывая статус наших отношений (или их отсутствие), мне должно быть странно, что Кейд стоит возле кабинки в туалете, а моя моча звучит для нас как плейлист на заднем плане. Но то, что мы так долго были вместе, устраняло эту неловкость.
Когда я выходила из кабинки, чтобы помыть руки, Кейд сидел на стойке в туалете, скручивая косяк и используя свое бедро в качестве импровизированного стола. Меня не должно было волновать, что он делал после нашего разрыва — тем более, что он разрушает свои легкие, но я ничего не могла с собой поделать. Мы заключили договор, что будем курить вместе только для удовольствия, да и то лишь изредка.
Неужели Кейд снова начал курить сигареты, даже после того, как бросил?
Сегодня вечером я впервые заметила, что он носит свои фирменные серебряные кольца. На среднем пальце левой руки — замысловатое кольцо с изображением головы волка, а на большом и указательном пальцах правой руки — два толстых кольца. Первое я подарила ему на годовщину знакомства, часто дразня его за то, что он одинокий волк.
Я думала, что он выбросил бы все личные вещи, которые мы дарили друг другу после нашего разрыва.
Я старалась не зацикливаться на том, что мне стало тесно в груди. Вместо этого я боролась со своим раздражением по поводу того, что он беззаботно затягивается косяком в туалете, пока у нас есть ограничение по времени.
Кейд поднял голову и быстро отвел взгляд, не обращая на меня внимания. Чтобы досадить ему, я поправила свои золотые кольца, проверила зубы и снова накрасила губы. Не забыв при этом громко чмокнуть губами. Намеренно тратя время, которого у нас не было.
Это сработало.
— Если ты закончила смотреть на себя, принцесса, — выдавил он сквозь стиснутые зубы, — я бы хотел вернуться к завершению этого дерьма.
Я закатила глаза, чтобы скрыть, как сильно забилось мое сердце. Принцесса. Это было все, чем я когда–либо была для него. Никто больше не называл меня так.
Что–то подозрительное, похожее на чувства (те, которые, как я думала, я уже убила), затрепетало внутри меня. Но мой гнев на него затмил проблеск надежды, пытавшейся разгореться вновь.
Да пошел он.
— Конечно. — Я улыбнулась тошнотворно мило, в той сучьей манере, которую он ненавидел. — Я просто жду тебя, чемпион. Насколько я помню, ты сказал, что решил, каким будет наш следующий шаг.
Его язык провел по внутренней стороне щеки. Умный человек, он решил не отвечать. Он сунул свернутый косяк в карман и одним плавным движением спрыгнул с прилавка. Высокое, худощавое, мускулистое тело заставило меня покраснеть. Я отвернулась, уставившись на желтые отслаивающиеся обои.
— Это комбинация к шкафчику в северном крыле. Давай двигаться, — сказал он.
Я сделала величественный жест — вроде как снисходительно — разведя руки в стороны перед собой.
— Мужчины вперед.
В ответ Кейд прижал меня к стене, запугивая своим ростом и мускулами. Я подняла бровь, хотя его близость задела мои сердечные струны.
— Быть стервой тебе не идет, Элла.
— Как и быть обманутой. Видимо, нам придется жить с этим, да?
Разочарование волнами отражалось от его тела, и я впитывала его, позволяя ему усиливать мое собственное. Он не имел права бросать оскорбления в мою сторону, когда именно из–за него мы оказались в таком затруднительном положении.
Кейд сжал челюсть, мускулы запульсировали. Я выпятила подбородок. Расстояние между нашими лицами казалось мне интимным, но в этом не было ничего романтического.