— Так сказано в задании.
Я ухмыльнулся ее раздраженному тону.
Я прошелся фонариком по комнате. Справа располагалась современная мини–кухня, в центре комнаты стоял стол из темного дерева для совещаний, а на противоположном конце — кожаные диваны и телевизор.
— Мы ищем реквизит для Хэллоуина, я полагаю. — Потому что я не вижу здесь никаких чертовых летучих мышей.
Элла закатила глаза на меня через плечо. Я всегда находил это довольно сексуальным.
— Очевидно. Не похоже, что Шон и Дарла пустили сюда летучую мышь.
— Я не знаю. Не думаю, что им что–то помешает. — Я склонил голову набок. — Я начну здесь, а ты с правой стороны.
— Как скажешь. — В ее голосе прозвучало раздражение, но оно компенсировало ее гордость.
Ее реакция за несколько мгновений до этого, по сути, говорила о ее влечении ко мне и о том, что оно никогда не покидало ее. Даже не ослабело ни на йоту.
Элла рыскала по кухне, словно мстила. Она небрежно сбивала вещи с пути. За микроволновкой, в шкафах, под раковиной. Я начал рыться в папках, полуразвалившихся на преподавательском столе, втайне надеясь найти материал по предстоящим тестам.
— Ты вообще ищешь?
Я сделал вид, что смотрю на нее и демонстративно закатываю глаза так же, как и она. Выражение лица у нее было такое, будто она съела что–то кислое.
— Нет, милая. Я тут мастурбирую на конспекты миссис Блейкли по предстоящей пьесе Шекспира, — отчеканил я. — Конечно, я, блять, ищу.
— Конечно, я, блять, ищу, — повторила она сопливым, высоким тембром, совсем не похожим на мой.
Я разозлился, но не стал подливать масла в огонь.
Через несколько минут я почувствовал, как мы потеряли надежду, но были слишком упрямы, чтобы признаться. Я перевернул все стулья в холле, заглянул за ксерокс, а Элла даже проползла на руках и коленях, проверяя под столом. Я старался не пялиться на ее задницу, но это было трудно сделать в джинсах с высокой талией, которые подчеркивали ее маленькую фигуру.
— Я сдаюсь, — простонала она, поднимаясь на ноги. Она положила фонарик на стол и вытерла руки. — Летучая мышь обитает там, где обитают все адские существа? Что за чушь. Может быть, мы ищем не там.
У меня было чувство, что она права.
Мне нужно было передохнуть, поэтому я опустился на диван, стоящий напротив больших окон, выходящих на задний двор. Эй, смотрите. Можно было увидеть большой дуб, где я трахнул свою бывшую подружку во время выпускного бала в Святой Виктории.
Я подвинулся на диване и почувствовал, как что–то острое под сиденьем ткнулось мне в задницу.
— Черт, это палка?
— Боже мой! Ты нашел ее, — воскликнула Элла с хлопком, а я бросил на нее растерянный взгляд. — Ты наконец–то нашел палку, засунутую в твою задницу. Тебе помочь вытащить ее?
— Заткнись, Элли. — Я оттащил сиденья и, о чудо, это была бейсбольная... бита. С царапинами и клочком бумаги, прилипшим к ней. — Они не имели в виду летучую мышь в буквальном смысле.
Элла шла рядом со мной, пока я читал следующую фразу.
— Там, где вороны каркают. — Я потер лоб. — Я серьезно начинаю уставать. Сколько еще заданий нам осталось?
— Мы уже сделали три, так что еще два.
— Давай сделаем это. — Я перекинул бейсбольную биту через плечо и пошел впереди нее, мой свет направлял нас. — Я предполагаю, что эта бейсбольная бита означает, что мы будем крушить все подряд.
— Возможно.
— Как в старые добрые времена.
Шаги Эллы замедлились, и я обернулся. И застыл на месте, поймав страдальческий взгляд ее глаз.
— Элла?
— Прекрати вспоминать прошлое. — Грубость этих слов разрывала меня. Они были больнее, чем все удары, которые наносил мне Джулиус. — Пожалуйста, просто прекрати.
Слова Шона эхом отдавались в моей голове. Я все делал неправильно. Ты заслуживаешь того, чтобы тебя выслушали, так же, как и она заслуживает того, чтобы выслушать твою сторону.
— Элла, мне жаль...
— Ты был самой большой ошибкой в моей жизни. Самый большой урок. И ты даже не знаешь об этом.
Я запнулся, чувствуя себя потерянным. Дьявол на моем левом плече откинул голову назад и рассмеялся, улыбаясь моим страданиям. Давление в груди лишило меня возможности сделать следующий вдох.
Я ненавижу тебя.
Ты был самой большой ошибкой в моей жизни.
Как можно было смотреть на девушку, которую ты когда–то любил, и говорить ей, что она все еще держит твое сердце на ладони?
Как сказать ей, что ты ждешь, когда она остынет настолько, что ты сможешь попытаться сказать ей правду еще раз?
Как сказать ей, что ты боишься, что она узнает твою версию и все равно не простит тебя, потому что у каждой истории есть две стороны?
Но я не мог сказать ей ничего из этого, потому что девушка передо мной не была моей лучшей подругой. Это была не моя непокорная Ксимена. Или моя милая Элли.
Девочка передо мной была мстительной, ледяной принцессой, обозревающей мир со своего балкона в башне из слоновой кости. Держа меня и весь мир на расстоянии вытянутой руки. Мы могли видеть, как внутри нее кипит разрушение, но никогда не могли подойти достаточно близко, чтобы восстановить разбитые части.
В течение нескольких месяцев я наблюдал, как ее защита снова растет, пока она не застывает.
И когда я смотрел на нее с тоской и болью в сердце, которую она никогда не могла увидеть — и которую она отказывалась видеть — я сказал одну частичку своей правды.
— Зачем мне было изменять тебе, если ты была всем, что я когда–либо хотел, Элла?
— Ты скажи мне.
Грустные слова рикошетом пронеслись внутри меня, пока она проходила мимо, словно меня не существовало.
Игнорируя меня, как она делала все лето.
Превращая меня в призрака своего прошлого.
ГЛАВА 7
Хаос
13 ноября 2013 г.
10:21 вечера.
Кейд, 17 лет
Сегодняшний вечер был посвящен тому, чтобы все исправить.
Другими словами, отомстить.
У нас с моей девушкой было несколько поводов для разборок с жадными до сплетен дворнягами, которые большую часть года только и делали, что несли всякую чушь о наших отношениях. Мы с Эллой стали достоянием общественности почти год назад — все, кроме наших родителей — и с тех пор наши враги не скрывали своего презрения.
Грязный, бывший наркодилер и блестящая, избалованная принцесса из Саут–Сайда?
Сплошной чертов заголовок.
Многие из этих людей вели себя как наши друзья, но говорили гадости за нашей спиной. Мы с Эллой умели игнорировать косые взгляды и шепот. А вот моя девушка наслаждалась их завистью и ревностью. Она всегда брала на себя инициативу прижимать меня к любой доступной поверхности и целоваться со мной, пока ее блеск для губ не размазывался по моему рту, а я не оставлял следы засосов на ее шее.
Пока все не увидели шоу, которое мы устроили.
Мы были именно такой парой, и никто нас не трахал.
Пришло время преподать этим людям урок, который они никогда не забудут. Поэтому у меня в руках был контрольный список.
1. Тревор Уильямс
2. Киан Лэндон
3. Диана Хилл
Тревор Уильямс, президент команды по дебатам и любитель рубашек поло, пустил слух, что я заразил Эллу хламидиозом, и поэтому она пропустила начало учебной недели. Стоит отметить, что мы с Эллой еще даже не трахались.
По сути, Тревор Уильямс был полным дерьмом. Его эго сильно пострадало, когда Элла отказала ему и начала встречаться со мной, поэтому он стал мелочным. Поэтому мы преподали ему урок, который он никогда не забудет: разбили ключом его новенькую спортивную машину. Он либо разъяриться, либо испытает приступ паники, либо заплачет, когда проснется и увидит, какой беспорядок мы устроили.
Меня устраивали все три варианта.
Следующей целью был Киан Лэндон, один из баскетболистов из Ист–Сайда.
В свое время я продал ему и его товарищам по команде столько пакетиков с ксанаксом, что все население школы Иствуд впало бы в наркотическую кому. Достаточно, чтобы их исключили из школы, не говоря уже об исключении из списка.