— Я слышал ваш разговор, mija (пер. дочка), — произнес mi papá, неодобрение капало с его языка. — Я думал, это Джош.
Я закрыла глаза, и в воздухе раздался резкий вдох Кейда.
— Папа...
— Жаль разочаровывать вас, сеньор Кордова, — с ядом поддразнил Кейд.
Ноздри моего папы вспыхнули от его дерзости. Он требовал огромного уважения от людей младше себя, не понимая, что это работает в обе стороны. Он никогда не уважал Кейда, и это был первый раз, когда мой парень дал об этом знать.
— Ваша дочь предпочитает другого сына Вэнса. Надеюсь, вы не возражаете?
Мой отец даже не удостоил Кейда взглядом. Он смотрел на меня, безмолвно говоря: это твой выбор, Элла? Я слышала его осуждающий голос, звучащий в моей голове. Я практически чувствовала, как он читает мне нотации. Я отстранилась от Кейда, но стояла на своем, встретив его взгляд и не отстранившись.
Кейд был моим выбором, и моим родителям придется с этим жить.
Я играла по всем правилам, которые мне давали, но в этом вопросе я не отступала. Кейд был моим, и все остальные были прокляты.
— Внутрь, Элла.
Он не оставил места для спора. Лицо Кейда исказилось от того, как отец обратился ко мне, но я удержала его, положив руку на плечо. Я поцеловала его на прощание, поцеловала дольше, чем нужно, чтобы он понял, насколько серьезно я отношусь к своему парню.
Кейд выехал с нашей подъездной дорожки, а мой папа повернулся на каблуках, но не спеша вернулся в дом, оставляя за собой облако гнева. Он даже не проверил, иду ли я следом. Он просто знал.
Перед тем как переступить порог, я услышал вой сторожевых собак, которые громко и жалобно завывали. Я застыла на месте, чувствуя, как меня передернуло. Некоторые считали, что вой собак означает приближение смерти. По иронии судьбы, образ хорошей девочки, каким меня представляли родители, умер сегодня ночью.
Назад пути не было.
Мой папа требовал ответов.
Ему бы не понравились мои ответы.
Он вышагивал по коридору, пояс, стягивающий его спальный халат, был развязан. Его одежда и черные волосы были растрепаны.
— О чем ты думала, когда так улизнула? Ты чуть не довела нас с мамой до сердечного приступа. Мы звонили тебе шестнадцать раз, Элла. Мы уже собирались вызвать полицию, но услышали тебя снаружи. Где ты была все это время?
Сожаление пробирало меня до костей. Это было неправильно с моей стороны — беспокоить их. Я думала, что мой план — засунуть подушки под одеяло, чтобы было похоже на меня – был надежным. Очевидно, нет.
— Где ты была? — прорычал мой папа.
Я вздрогнула.
Но я не могла рассказать ему, что я сделала с Кейдом или нашими друзьями. Довольно плохо было совершить то, что закон посчитал бы преступлением, но совсем другое дело – вовлечь родителей, рассказав им правду.
Поэтому я молчала, пока он бесился. Я чувствовала себя ужасно, но не могла произнести ни слова о сегодняшнем вечере.
Мое молчание нервировало его.
Он впервые увидел меня в другом свете. Суровое выражение лица папы пугало меня. Он никогда не был физически или словесно жестоким, и я подумала, не подтолкнет ли это его к крайности.
— Я не учил тебя вести себя так, mija. Этот мальчик — причина твоих перемен. Мне это не нравится. Покончи с ним.
Через мой труп.
— Может быть, я всегда была такой. Может быть, нет никаких изменений, — прошептала я, события сегодняшнего вечера окончательно истощили меня. Адреналин улетучился, и я вдруг почувствовала себя истощенной. — Может быть, вы с мамой не знаете меня так хорошо.
Мои родители знали, что я имею свое мнение, уверена в себе и не боюсь, что мой голос будет услышан. Их это устраивало, пока я «вела себя прилично» на людях с ними. Они были убеждены, что я должна выполнять все их желания и вести себя как послушная дочь, потому что имидж — это все.
Это было не так.
Прежде всего, я была подростком, который любил пить апельсиновый сок, смешанный с водкой на вечеринках, верил, что дружба является основой любых крепких отношений, и любил милую душу по имени Кейд.
Франциско Кордова ждал, пока я придумаю ответ, который ему понравится. Еще раз порадую его ответом, который ему понравится. Посчитает приемлемым.
Не повезло. Я покончила с этим дерьмом. Хватит пытаться играть в их идеальную дочь. Я давно смирилась с их давлением, но только сейчас они увидели мой бунт.
Искусство — это не карьера, милая. Ты пойдешь в бизнес–школу и возглавишь компанию. Подол твоего платья слишком короткий, mija. Люди будут строить догадки. Не забудь сегодня надеть контактные линзы, милая. Не забывай брать хороший пример с Эмилио, mija. Всегда ярко улыбайся и вежливо кивай, когда тебе задают вопрос, mija.
Mija, это. Mija, то.
К черту это дерьмо.
— Я не расстанусь с ним, — твердо сказала я. — Ты был слишком счастлив, бросая меня на Джоша, так что же не так с Кейдом? Ты хотел, чтобы я была с сыном Вэнса Ремингтона. Ну, посмотри на это. Я с ним. Мы с Кейдом вместе уже год и не собираемся расставаться.
— Мне все равно, как долго ты с ним была! — набросился папа.
Мама выскочила из их спальни, услышав нашу суматоху. Она спускалась по лестнице в своем атласном халате с заспанным лицом и красными глазами. Я почувствовал себя виноватой, когда увидела ее. Я ненавидела разочаровывать своих родителей, но даже мне нужно было отдохнуть от постоянного давления их идеальной версии.
— Джош — хороший мальчик. Кейд — плохая новость, Ксимена. — Мои родители использовали Ксимена, только когда я плохо себя вела. Какая ирония. — Ты встречалась с ним за нашей спиной, и он пробудил в тебе все самое худшее! Ты лжешь нам. Ты увиливаешь за нашими спинами. Мы воспитывали тебя как порядочную женщину. А не для того, чтобы ты была тупицей.
Я посмотрела на папу, во мне поднималась ярость. Я не была тупицей.
То, что я влюбилась в мальчика, который не соответствовал их стандартам, не означало, что они могли набрасываться на меня.
Я никогда не переступала черту.
Я никогда не проявляла неуважения и не оскорбляла их. Даже когда я высказывала свое мнение.
Я верила, что уважение нужно не просто давать, его нужно заслужить. Поэтому сейчас, когда мой папа разговаривал со мной, я не была настроена на уважение.
Я пронеслась мимо него, и мое плечо столкнулось с его рукой. Мама с удивлением наблюдала за разворачивающейся сценой, сон от нее ускользал. Она потянулась ко мне, как бы желая обнять меня, но я стряхнула ее.
— Не смей меня обзывать! — крикнула я, не обращая внимания на то, что могу разбудить Эми. Этот разговор был давно запланирован. — Я следую всем правилам, которые ты мне дал. Сегодня была первая ночь, когда я улизнула, чтобы побыть со своим парнем, но это не значит, что я заслуживаю оскорблений. Я совершила ошибку, но я не идеальна. Ты хочешь злиться на меня? Злись на меня. Обижайся на меня. Наказывай меня. Но не думай, что у тебя есть право оскорблять меня. Я не делаю этого с тобой, так что не делай этого со мной. Понимаешь, да?
Мама задыхалась. Глаза папы расширились от шока.
— Кейд не пробуждает во мне худшее! Он открывает настоящую меня. И если бы ты был внимателен, ты бы знал, что девочка, которую ты всю жизнь воспитывал, не получает никакого удовольствия от того, что является угождающей всем дочерью. Это и есть настоящая я. Прими это или оставь!
Я сказала то, что сказала, и ни капли не пожалела об этом. Лучше пусть они узнают сейчас, что я не идеальна, чем потом, когда будет слишком поздно.
Это был первый раз, когда я переступила черту. Но теперь, когда правда о моих отношениях стала известна? Я сомневалась, что это будет последним.
Я поднималась по парадной лестнице, чувствуя на себе их горящие взгляды.
Они наконец–то поняли, что кровь – наша кровь – не гуще воды.
Я всегда буду бороться за Кейда, к черту весь остальной мир.
ГЛАВА 9
Отель разбитых сердец