Может быть, это изменило бы цепь сегодняшних событий.
Если бы я проявил хоть каплю раскаяния.
Но я этого не сделал.
Никто из моих друзей не заметил нашего обмена, потому что они были слишком заняты тем, что смеялись, толкали друг друга, отпускали шуточки про маму и вели себя как малолетки. Нейт и Сэм спели гимн Канады, а Нико снял все на видео.
— Это не должно было стать твоей позицией, Бо. — Еще одна рюмка. Пряный ликер обжигал, стекая по моему горлу. — И нет. Это просто означает, что я лучше тебя.
— Ты не лучше меня, — прошипел он, дрожа. Дружелюбный, полностью канадский Бо с его светлыми волосами и голубыми глазами наконец–то перестал изворачиваться и постоял за себя. Наконец–то он сказал то, о чем думал два года. — И ты ведешь себя так же.
Я повернулся к нему и поднял брови.
— Я лучше тебя, — проворчал я. — Проверь мою статистику, Маккензи. Ты и близко не стоишь к моему уровню. Если бы ты работал так же усердно, как я, на льду и вне его, может быть, тренер захотел бы поставить тебя в первую линию.
Под слабым освещением кухни, освещенной вспышками разноцветных неоновых ламп, он прорычал. Гнев расплылся по его детским чертам лица.
— Ты действительно считаешь себя выше других, высокомерный кусок дерьма. Тебе нравится строить из себя крутого, но тебе не место в Святой Виктории. Никогда не было и никогда не будет.
Я приблизился к нему и ткнул пальцем в его грудь.
— Может, я и высокомерный крутой, но я хотя бы не жалкий, как ты.
Я ухмыльнулся, проводя языком по зубам. Я держался сдержанно, пока алкоголь струился по моему телу.
— Я вижу тебя насквозь, Бо. Ты флиртуешь с Кэлли, но ты хочешь Эллу, и тебя убивает, что я добрался до нее первым. Поэтому я открою тебе еще один секрет. — Я приблизил свой рот к его уху. — В следующий раз, когда я поймаю тебя за разговором с моей девушкой, когда ты будешь раздевать ее своими грязными глазами, я тебя выпорю. Товарищ по команде или нет. Это не угроза... Это обещание.
Ноздри Бо раздувались, а кулаки сжались. Я ударил его, и ударил чертовски сильно.
— Ты понятия не имеешь, на что я способен, Маккензи, и я тебе не нужен как враг. Я тебя уничтожу.
Так же, как я уничтожил Киана Лэндона. Как и всех остальных, у кого хватало смелости перечить или оскорблять меня.
Я думал, что Бо замахнется на меня. Я хотел этого. Я жаждал драки.
Его грудь вздымалась, и маска с легким треском опустилась на место. Бо ухмыльнулся, выглядя не в себе, почти как наркоман, который только что понюхал белую полосу.
— Отлично. Прости. Я не хочу проблем с тобой. Наслаждайся своим напитком и остатком ночи.
Он махнул рукой в сторону красной кружки, которую я поставил перед тем, как выпить. Она стояла немного ближе к нему.
Или, может быть, я поставил ее туда. Я не мог вспомнить.
— Я столкнулся с Эллой наверху некоторое время назад. Она упомянула, что ищет тебя. Думаю, она заходила в твою комнату. — Он поднял свой бокал. — Приятного вечера, приятель.
Бо слился с массой людей позади меня.
Что–то было не так. Это чувство ползло по мне, как ползущий паук — медленно и ужасно. Я опрокинул в рот забытый напиток и осушил его, выходя из кухни, оставляя позади шум и разговоры.
Я дошел до лестницы и поднялся по ней, мои ноги были как бревна.
Я моргнул и остановился, не понимая, почему вдруг почувствовал себя таким истощенным. Как будто я бежал по зыбучим пескам и тонул. Мне удалось достать свой телефон, и сквозь мутный взгляд я заметил, что Элла все еще не ответила.
К черту. Просто к черту.
Я хотел пойти в свою комнату и погрузиться с головой в дремоту типа комы, чтобы, надеюсь, унять эту формирующуюся головную боль. Моя кожа зудела, а шея нагрелась.
Поднявшись на последний этаж с помощью золотых перил, я почувствовал новую волну головокружения. Я протиснулся мимо группы пялящихся тусовщиков и схватился одной рукой за стену, а другой — за лоб. Мне не следовало так много пить.
Спотыкаясь, я направился к своей спальне, моя зрительно–моторная координация замедлилась, а сердце громко стучало в ушах.
Может быть... может быть, Элла будет в моей комнате. Лежит на кровати и листает один из моих таинственных романов. У меня... не было сил трахаться, но, возможно, мы могли бы поговорить после сна.
На виске выступил пот, и я вытер его рукой, покачиваясь, вошел в комнату. Темнота, мой старый друг, приветствовала меня. Земля под моими ногами была податливой, и мои силы, казалось, исчезли, когда я прислонился к закрытой двери.
Почему мне было трудно дышать?
Я потянулся к свету, но меня остановили.
Две маленькие руки прижались к моей груди, и вдруг петля на моей шее ослабла, и я смог вздохнуть.
Элла.
— Детка, — выдохнул я, прижимаясь к ее лицу. Все вокруг меня закружилось. — Ты пришла.
Она пробормотала что–то, что я не смог расшифровать. Мои руки погрузились в ее волосы... и нашли завитые пряди. От природы волосы Эллы были прямыми, но иногда ей нравилось укладывать их таким образом.
— Я ненавижу ссориться с тобой, — пробормотал я, поглаживая ее по спине. — Ты знаешь, что я люблю тебя.
Элла повела меня дальше в комнату. Попросила меня не говорить и просто чувствовать. Я был так чертовски увлечен. Я приземлился на кровать, и моя девушка забралась ко мне на колени. Вскоре она покрывала горячими поцелуями всю мою шею и прижималась ко мне.
Это было не так приятно, как обычно.
В горле пересохло, я не мог видеть и двигаться правильно. Чувство скованности подскочило внутри меня, и я вспотел еще больше, чувствуя, что пытаюсь выпрыгнуть из своей кожи и одновременно изо всех сил стараясь удержаться в ней.
Я набрался сил, чтобы достать бутылку с водой, которую обычно держал у прикроватной тумбочки.
— Я не чувствую себя очень хорошо. Мне кажется, я...
Я открыл бутылку и налил немного в рот, но большая часть воды перелилась через край и попала на мою рубашку.
Я был весь мокрый, и мое дыхание было прерывистым.
Элла прижала меня к себе, бормоча что–то нечленораздельное на моей разгоряченной коже.
Я пытался объяснить ей, что не могу дышать, пока не сосредоточусь на каждом вдохе и выдохе.
Когда она действительно поцеловала меня, я, наконец, понял, почему это было неправильно. Ее шея была слишком маленькой, не такой, как ее обычная изящная шея, форма губ и изгиб челюсти были неправильными. Я положил руки ей на задницу, чтобы остановить ее от работы на моих коленях. Но она восприняла это как инициативу пойти дальше.
— Стоп.
Пряжка моего ремня была расстегнута, джинсы спущены, пока не стали видны мои боксеры и эрекция, и она прижалась ко мне. Сильно.
— Пожалуйста... Остановись... Элли.
Подобно яду змеи, попавшему в мою кровь, моя сила воли и жизненная энергия рухнули вниз, балансируя на грани полного истощения.
Элла перестала работать надо мной.
— Кто такая Элли?
Что...?
Она потянулась, чтобы включить свет.
И тогда я увидел ее нечетким зрением.
Невысокая и кривоногая, с упругими белокурыми локонами. Она выглядела так же хреново, как и я. Я понятия не имел, кем была эта незнакомка. Гнев и ужас прорвались сквозь мой транс.
— Отстань от меня.
— Ты не Бо, — прошептала она в ответ, пьяная до чертиков. — Они сказали мне...
Дверь распахнулась, и ее фраза оборвалась. Шум с вечеринки проник в мою комнату, нарушив ложное убежище, в котором, как я думал, мы находились.
Потому что на пороге стояла моя настоящая девушка.
На ее лице было написано страдание, а на губах — одно слово.
Ее любимое слово.
— Кейд?
ГЛАВА 15
Конец нас
19 июля 2014 г.
11:21 вечера.
Элла, 18 лет
Я слишком остро реагировала.
Я могла признать, когда была не права, и это был один из тех случаев. Два дня назад я загнала Кейда в угол сразу после его хоккейной тренировки и потребовала, чтобы он рассказал мне, почему он поцеловал Айрин Блэк, мою подругу по группе поддержки, на вечеринке Рейнольдсов. Я должна была знать лучше. Это был Кейд. Он никогда бы так не поступил. Он любил меня и только меня.