-Черт, - Я зашипела.
Мои соседи по дому не были моими друзьями. Не совсем, но как я могла отравить что-то, что могло бы убить одного из них? Это было совсем не так, как с этим куском дерьма Брэнсоном. Он заслужил то, что я сделала. Эти люди были такими же жертвами, как и я, даже если они были придурками. Или сумасшедшими.
Последовало еще одно потрясение, самое болезненное на сегодняшний день. Я вскрикнула, и у меня чуть не подогнулись колени. Я прижала все еще горящее запястье к груди и рывком открыла шкафчик. Маленький стеклянный флакончик стоял именно там, где было указано в инструкции. Я отвинтила его и обнаружила, что крышка прикреплена к стеклянной капельнице. Я сняла верхний кусочек хлеба с одного из бутербродов, капнула три капли жидкости янтарного цвета на листья салата и положила хлеб обратно.
Бонг.
-Молодец, Далия. Ты можешь вернуться в свою комнату и отдохнуть до обеда. - Сказал Сэм. Это прозвучало так неожиданно, что я подпрыгнула, когда зазвучали эти слова.
Я накрыла еду крышками. У одного купола была частично потускневшая ручка. Я положила ее на отравленную еду. Я не хотела в конечном итоге есть это дерьмо. По крайней мере, я бы знала, с какой тарелки не стоит есть. Наконец закончив, я вытерла руки и направилась к двери. Мгновение спустя она со щелчком открылась. Проходя через дверь, я бросила единственный взгляд на блестящие стальные купола, прежде чем пройти в конец столовой. Я добралась до своей комнаты, но не могла расслабиться. Мои руки дрожали, даже когда я сжала их вместе, пытаясь остановить это. Сейчас я ничего не могла сделать, кроме как ждать.
Когда тридцать минут спустя нас всех позвали на обед, мне удалось взять свои эмоции под контроль, по крайней мере внешне. Внутри я все еще сходила с ума. Все выстроились в столовой, и я не могла оторвать глаз от подноса с бутербродами в форме купола. Все они выглядели одинаково. Тот, кто принес еду, возможно, переставил ее с места на место. У меня не было никакой возможности узнать, кто из бутербродов был отравлен. Я с такой же вероятностью могла стать жертвой, как и любой другой.
Бри стояла по другую сторону стола и пристально смотрела на меня, на ее лице была смесь страха и гнева. Ее губы подергивались, как будто она что-то шептала сама себе.
Прежде чем мы сели, Бри наставила на меня палец.
- Далия осталась наедине с едой, и у нее был приказ. Я не знаю, что это было, но ей было достаточно плохо, чтобы попытаться отказаться.
Все головы повернулись, и все взгляды устремились на меня. Мне хотелось увянуть под их пристальными взглядами, но я сделала все возможное, чтобы устоять. Последнее, чего я хотела, - это проявить еще больше слабости перед этими людьми. Насколько я знала, в какой-то момент любому из них могло быть приказано напасть на меня или подвергнуть пыткам.
Бонг.
-Добрый день. Пожалуйста, садитесь и наслаждайтесь едой. Как уже сказала мисс Гилмор, одно из блюд совершенно особенное. Вы все должны поесть. Если кто-либо из вас решит пропустить прием пищи или не съест то, что я считаю полезной порцией, будет применено наказание. Для всех вас. Пожалуйста, доверьтесь мне. Это будет очень неприятно. Будет кровь, крики и, возможно, даже смерть. Так что, пожалуйста, ешьте досыта. Выбирайте мудро.
Мы сели, и у всех был такой вид, словно им приказали сыграть в русскую рулетку. Черт, у нас, по сути, так и было. Несколько дрожащих рук протянулись, чтобы взять еду. Я взяла половинку сэндвича и взяла ложечку салата. Все уставились на меня, наблюдая, что я ем, а что нет. Я отравила один из бутербродов, но был шанс, что кто-то другой мог зайти на кухню позже и сделать то же самое с салатом. Ему ничего не оставалось, кроме как поесть. Как бы я ни была напугана, я не видела другого выхода. Может быть, яд подействует быстро.
Я от души откусила от своего сэндвича. Еда должна была быть вкусной. Вместо этого это было худшее, что я когда-либо пробовала. Соленый бекон вызвал у меня тошноту, а мягкие помидоры и хрустящий салат-латук смешались в отвратительную смесь у меня во рту. Все, о чем я могла думать, это о том, что эта еда убьет меня. Я быстро запила кусочек стаканом воды.
Увидев, как я ем свой бутерброд, они все, должно быть, решили, что это безопасно. Остальные поели сами, вся группа пока отказалась от картофельного салата. Атмосфера была пропитана страхом и тревогой. Никто из них не взглянул как будто они наслаждались едой. Это было более механически. Они делали то, что должны были делать, и ничего больше.
Дрейк поднес свой сэндвич ко рту, и я заметила на его руке ярко-красную рану. Я немного повернула голову, чтобы получше разглядеть. На нем было клеймо. Единственная длинная полоса опалила его плоть, выжигая волосы и кожу, пока все, что осталось, не превратилось в ужасный ожог, который выглядел так, словно он, должно быть, был мучительным.
Должно быть, я издала сдавленный звук, потому что он повернулся и посмотрел на меня. Его взгляд следовал за моим, пока он не увидел, на что я смотрю.
-Что.. - Мой вопрос был прерван выражением его глаз. Он слегка покачал головой. Это сказало мне все, что мне нужно было знать. Что бы с ним ни случилось, это было нечто такое, о чем нельзя было говорить. Дрейк выглядел таким же обеспокоенным, как и все остальные, но, по крайней мере, он не смотрел на меня так, будто я сделала это нарочно.
С другой стороны стола донесся звук бьющегося стекла. Головы и глаза повернулись, чтобы посмотреть, что происходит. Джеффри уронил свой стакан с водой. Я в ужасе смотрела, как его глаза вылезли из орбит, он покачал головой, быстро заморгал и, опрокинувшись назад, сбил свою тарелку со стола. Его стул вылетел из-под него, когда он приземлился на пол. Джеффри больше не двигался. Он лежал там с закрытыми глазами, без сознания или мертвый. Я не могла сказать, что именно.
Я повернулась на стуле, желая пойти помочь ему, но рука Дрейка сжала мое бедро, как железный обруч. В его глазах ясно читалось предупреждение.
Другой рукой он откусил от своего бутерброда. Все вокруг меня продолжали есть. Они остановились на несколько секунд, пока Джеффри спускался вниз, но теперь вернулись к еде, как будто ничего не случилось. Страх на лице Дрейка сказал мне все, что мне нужно было знать. Это и ожог, который он получил. Это выделялось у него на руке, как знак предостережения.
Моим соседям по дому стало гораздо легче есть после того, как они увидели, что Джеффри получил отравленный бутерброд. Я действительно старалась есть побольше, но какой бы аппетит у меня ни был, а его вообще не было, он пропал. Был ли Джеффри мертв? Если так, то я убила его. Его тело безвольно и неподвижно лежало на полу. Это было все, что я могла сделать, чтобы не дать волю слезам.
Даже когда у меня выворачивает желудок, я все равно машинально кладу еду в рот, думая о том, что сказал Сэм о том, что мы недостаточно едим. Даже при том, что было очевидно, кто получил предназначенную тарелку, я ни за что не хотела быть наказанной. Одному Богу известно, что случилось бы со мной, если бы я ослушалась.
После того, что показалось мне вечностью, снова прозвенел звонок, и мы гуськом вышли. Забытый Джеффри лежал на полу позади нас. Не в силах подавить чувство вины, я бросила взгляд через плечо на беднягу и получила за это небольшой удар по запястью.
Мой взгляд оставался устремленным в пол передо мной всю оставшуюся дорогу до моей комнаты.
Я оставалась запертой в своей комнате до тех пор, пока не начались дневные занятия, в ужасе думая о том, куда меня отправят в следующий раз. Что бы он заставил меня делать после обеда? Я уже убила Джеффри, а если он и не был мертв, то был тяжело ранен или болен. В любом случае, я не хотела об этом думать. Я села на кровать и уставилась на часы. Ожидание.