Единственный раз, когда я видела, чтобы он чуть не опоздал, это когда он помогал мне куда-то добраться. Мне было любопытно, чем вызвана его сегодняшняя задержка, но я слишком нервничала, чтобы спрашивать. Возможно, он пытался осмыслить то, что сделал с Джеффри. Может быть, он ненавидел музыку.
-Ты играешь? - он спросил.
Я вздохнула и улыбнулась.
-Нет. Хотя я пытаюсь кое-чему научиться. Это то, над чем я работала, когда была здесь в последний раз.
Он сидел прямо рядом со мной на скамейке, его рука касалась моей. От него исходило тепло. Он прикончил мужчину у меня на глазах, и все, о чем я сейчас могла думать, это о том, как он трахал меня пальцем на днях. Теплый румянец залил мои щеки, когда я вспомнила, как его член пульсировал между моими пальцами. На меня нахлынули воспоминания о том, что он заставлял меня чувствовать, когда его тепло прижималось к моему телу. Когда я была рядом с ним, с ним я чувствовала себя в безопасности. Мне пришлось сморгнуть свои мысли. Что со мной происходило?
С ним я чувствовала себя в безопасности, он заботился обо мне, хотя только что убил человека, которого я знала, вот что. Первый человек, у которого это когда-либо было. В этот момент для меня больше ничего не было важно.
Дрейк поднял руки, на секунду задержав пальцы над клавишами, затем заиграл. Он не просто играл, он, черт возьми, уничтожил пианино. Его пальцы порхали по белым и черным клавишам, словно он был рожден для игры. Он чередовал прекрасную сладкую классическую музыку с фрагментами более популярных песен, которые я узнала. Пианист, «Эй, Джуд», и заканчивая «Бенни» и «Джетс».
Через десять минут он остановился и сложил руки на коленях.
Я продолжаю смотреть на клавиши как загипнотизированная.
- Срань господня. - Прошептала я, затем посмотрела ему в глаза. - Ты пианист? - спросила я.
Он улыбнулся мне, но глаза его были печальны.
-Нет. Помни, я работаю в сфере здравоохранения. Точнее, психиатрическая помощь, но я вырос, обучаясь игре. Мне это понравилось. Хочешь, я тебя немного научу?
-Черт возьми, да, - сказала я.
В течение следующих нескольких минут Дрейк знакомил меня с основами, показывая, как делать определенные заметки разными наборами клавиш, как пользоваться маленькие ножные педали под клавишами, а также как начать читать музыку.
-Эти линии - палки, этот символ - ключ, а это ноты. - Объяснил он, указывая на каждую из них на листе бумаги, над которым мы работали.
Мы шли медленно. "Твинкл-твинкл", "Греби, греби в своей лодке" и другие очень простые детские песенки. Сначала одной рукой, но затем работаю над одновременным использованием второй.
Успешно прочитав в одиночку целых две страницы “Клэр де Лун", Дрейк рассмеялся и захлопал в ладоши.
-Вау. Ты прирожденная пианистка.
Теплое, приносящее удовлетворение сияние разлилось внутри меня. Я могла бы пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз, на моей памяти, получала настоящую похвалу за что-то, что я сделала в своей жизни. Это было приятно, и тот факт, что это исходило от Дрейка, заставил меня почувствовать себя еще лучше. Я не смогла удержаться от того, чтобы снова не покраснеть.
-Спасибо. Это действительно весело. Там есть... - Я замолчала, подумав, прежде чем продолжить. -Ммм, в этой музыке что-то есть. Это успокаивает.
Улыбка Дрейка смягчилась, когда он посмотрел на меня. Наши взгляды встретились. На несколько секунд нам показалось, что мы находимся где-то в другом месте. На свободе от этого дома ужасов - и в безопасности. Прежде чем я даже поняла, что происходит, я наклонилась к нему, прижимаясь своими губами к его губам. Был восхитительный момент, когда его язык скользнул в мой рот, горячий, скользкий и влажный. Я втянула воздух, и мои соски заболели, когда затвердели, но манжета зажужжала. Я дернулась от неожиданности, отстраняясь и прерывая поцелуй раньше, чем мне этого хотелось.
Дрейк посмотрел на свое собственное устройство со смесью раздражения и печали.
- Проклятые твари, - пробормотал он.
Через несколько секунд нам сказали возвращаться в наши комнаты. Я так и сделала, но пожалела, что не могла остаться с Дрейком. Он был единственным человеком во всем этом заведении, о котором я действительно заботилась. Единственный человек, с которым я хотела быть рядом.
Остаток дня прошел благословенно тихо и без драм. На обед был пирог с курицей в горшочках, а днем я готовила ужин с Лиамом, который не был хорошим собеседником. Мы приготовили что-то вроде пиццы с лепешками и салат с пастой практически в полном молчании. Тем не менее, это было хорошо. Мне было наплевать на Лиама, и было приятно поработать в тишине и дать своему мозгу немного расслабиться.
И за обедом, и за ужином место Джеффри оставалось пустым. Мы не получали никаких новоприбывших, или куколок, как называл их Сэм. Я задавалась вопросом, сможем ли мы вообще это сделать. Неужели этот парень собирался медленно отсеять нас? Может быть, мы ему надоели, и это была заключительная часть его игры. Или, может быть, мы могли бы придумать способ выбраться отсюда. Когда я ложилась спать той ночью, мне пришлось заставить себя перестать думать о том, что могло бы быть, и смириться с тем, что было. Казалось, это был единственный способ выжить в краткосрочной перспективе.
На следующее утро я проснулась от звука будильника, сонная и все еще уставшая, когда перевернулась на другой бок. Мне не казалось, что я выспалась, хотя я задремала вскоре после того, как легла спать. Взгляд на настенные часы показал, что я была права. Нас разбудили на целых два часа раньше обычного.
-Что за хрень? - спросила я пустую комнату.
Одной из немногих хороших вещей в этом месте было то, что я наконец-то смогла вдоволь выспаться и поесть. Теперь меня будили ни свет ни заря или еще когда-нибудь. Без окон и дверей мое чувство времени могло бы полностью отключиться. Насколько я знала, я могла бы ложиться спать в десять утра и просыпаться в шесть вечера. Я продолжала ворчать себе под нос, вставая и одеваясь.
Когда я шла по коридору, остальные выглядели одинаково озадаченными тем, почему нас разбудили так рано. Дрейк выглядел более смущенным, чем все остальные из нас. Означало ли это, что такое случилось впервые в жизни? Я подвинулась так, чтобы быть поближе к нему, пока мы шли завтракать.
Мы гуськом вошли в столовую, но каждый из нас замедлил шаг, когда увидел, что нас там ждет. У нас появился новый гость. В старом кресле Джеффри сидел мужчина. Само по себе это было бы неудивительно. Джеффри был мертв, и Сэм, вероятно, захотел бы найти ему замену. Что нас всех насторожило, так это то, как он выглядел. Вместо обычных серых спортивных штанов или футболок на нем был дорогой костюм.
Самым странным в нем было то, как он держался. Не было ни панического движения глаз, ни блеска пота, когда он пытался найти выход, а было ощущение полного спокойствия. Это выглядело почти так, как будто он ожидал там оказаться.
-Э-э, привет, новенький. - Сказала Бри, занимая свое обычное место.
Посетитель взглянул на нее, но ничего не сказал. Не обращая на нее внимания, он отвел взгляд, посчитав, судя по его реакции, ее вопрос недостойным ответа.
-Придурок, - пробормотала Бри себе под нос, когда он проигнорировал ее.
Я села и попыталась заглянуть за спину этого человека. У него не было наручников, но и у меня их не было, когда я впервые попала сюда. Он был странным. Парень продолжал обводить нас взглядом, как будто осматривал. Дрейк рядом со мной был сгустком напряжения. Когда я подняла глаза, он как-то странно смотрел на нового гостя. Я не могла сказать, была ли в нем едва сдерживаемая ярость или страх.