Идут трое однокашников: чуть выше среднего роста лейтенант Владимир Теплов, под стать ему лейтенант Анатолий Гаврилов и невысокий, коренастый лейтенант Михаил Родионов.
– Тебя распределили в Москву? – спросил Родионов Теплова.
– Да, Миша,– ответил Теплов и добавил: – в первый прожекторный.
– А тебя, Толя?
– В отдельный зенитный дивизион Западного особого военного округа,– ответил Гаврилов.
– А я остаюсь в Ленинграде, во втором прожекторном, – с довольной улыбкой сообщил Родионов.
– Тебе удобней всех: билета не брать, в поезде не ехать! – шутя заметил Теплов.
Родионов вздохнул:
– Жаль расставаться. Если бы направили всех вместе, в один полк, было бы интереснее служить…
– Это было бы здорово! Но так не бывает: нас посылают туда, где недостает командиров…
Когда лейтенанты вышли к проспекту Максима Горького, кто-то предложил:
– Друзья, может пройдемся по набережной, простимся с «площадью Чучукина»? – Так называли курсанты участок Петровской набережной от домика Петра до Кировского моста по фамилии помощника начальника училища по строевой части капитана Чучукина, На этом участке проходили строевые занятия и тренировки к парадам. Много часов пришлось здесь шагать, осваивать строевую подготовку, выполнять команды командиров: «Ножку! Ножку! Равнение! Голову выше! Ровняй штыки!»
Ускорив шаг, лейтенанты направились на «площадь Чучукина».
Остались позади прощальные прогулки и визиты. Настало время разъездов.
В купе скорого поезда Ленинград – Москва лейтенант Теплое оказался среди выпускников своего училища, тоже направлявшихся в московские части ПВО.
– Здравствуйте, товарищи зенитчики! – входя в купе, приветствовал он их, подражая начальнику училища бригадному инженеру Тулкину.– Значит, не только я еду в Москву?
– Точно! – с улыбкой отозвался один из выпускников.– Мы тоже следуем в столицу нашей Родины,– и представился: –Лейтенант Стаюхин.
– Лейтенант Теплов.– Он пожал Стаюхину руку и, обращаясь к двум воентехникам, уже успевшим расположиться на своих местах, добавил: – Прибористам всяческих успехов! Куда назначили? – поинтересовался затем у Стаюхина.– В первый прожекторный?
– Точно.
– Значит, будем однополчанами?
– Выходит, так.
Теплов положил вещи на верхнюю полку и вместе со Стаюхиным вышел из купе. Встали у окна, разглядывая провожающих.
Через несколько минут поезд плавно отошел от перрона. За окном поплыли огни вечернего Ленинграда. Провожающие махали руками, шагали вслед за вагонами, потом скрылись из виду.
Лейтенанты по цепочкам ярких фонарей пытались в вечерней темноте определить проспекты и улицы уходящего Ленинграда. Нависшие над городом облака озарялись отблесками электросварки. Наблюдая за ними, Теплов заметил:
– Наверное, на судостроительном сваривают корабль.
Стаюхин согласился с ним:
– Возможно.
– В честь нашего отъезда командованию училища нужно было дать указание включить цветные прожекторы,– пошутил Теплов.
– Как на торжественной линейке при закрытии лагерей в Красном Селе,– поддержал Стаюхин.
– Ишь чего захотели! – ухмыльнулся подошедший воентехник.
Набирая скорость, поезд удалялся от города. Впереди Москва.
3
Снег побелил деревья, нарядил памятники в мохнатые белые шапки. С ледяных горок катаются на санках беззаботные дети. Дожевывая конфеты из новогодних подарков, они обменивались пестрыми фантиками, радуясь предстоящему празднику. Москва вступала в новый, 1941 год.
Люди жили обычной трудовой жизнью. Как всегда, скапливались в часы «пик» на остановках трамваев и автобусов, спешили по делам. У каждого были свои заботы, желания, надежды. Но всех объединяло одно – стремление успешно выполнить план четвертого года третьей пятилетки. Среди других задач план предусматривал целый ряд мер по обеспечению обороноспособности страны.
Многогранная напряженная работа проводилась в управлениях Наркомата обороны. Большое внимание уделялось противовоздушной обороне государства и его столицы. Формировались новые истребительно-авиационные, зенитно-артиллерийские, зенитно-пулеметные, прожекторные и другие воинские части. Осуществлялись перемещения руководящего и командного состава.