Домик Родсов стоял на правом берегу реки среди двух десятков других; ухоженное пространство между ними и берегом реки образовывало маленькую площадь. Этот прообраз деревни затеняли нотофагусы и березы[159]. Домик представлял собой четыре дощатые стены с крышей, выданные Обществом помощи переселенцам. Обустройством занимались сами колонисты — расставляли кой-какую мебель, кровати, хозяйственную утварь.
У Родсов Кау-джер проводил все свободное время, остававшееся от прогулок вместе с мистером Родсом и другими колонистами в различные части острова. С наступлением ночи он возвращался на шаланду, где его ждали Карроли с сыном, в любую минуту готовые к отплытию.
Да, но куда плыть? Вопрос для Кау-джера непростой. Вернуться на Исла-Нуэву? Но он покинул остров навсегда. И как можно забыть те мысли, которые обуревали его на пути к мысу Горн? Его внутренняя тревога выражалась в том, что он часто говорил о скором отъезде. Как-то мистер Родс сказал ему:
— Вы стали другом нашей семьи. Почему вы хотите покинуть нас? Почему бы вам не остаться с нами на время зимовки?
Кау-джер промолчал.
— Дождитесь хотя бы прибытия корабля. Мысль о скором расставании просто невыносима, — вступила в разговор миссис Родс.
— Вы спасли нам жизнь, — добавил Марк[160].
— О, останьтесь, пожалуйста, господин Кау-джер! — взмолилась Кларри.
Кау-джер решительно покачал головой.
— Я не могу этого сделать. Я должен уехать как можно скорее. Да, как можно скорее…
— Чтобы вернуться на Исла-Нуэву? — спросил мистер Родс. — И там охотиться, ловить рыбу, продавать шкуры. Но этим вы можете заниматься и здесь… Что же вам мешает провести эту зиму с нами?..
На все уговоры Кау-джер продолжал давать уклончивые ответы, а то ссылался на Карроли: якобы индеец и его сын не могут оставить жилище на Исла-Нуэве. Там они выбрали место для поселения, там Кау-джер решил разделить их одинокое существование. К тому же этот остров наилучшим образом подходит для Карроли с его ремеслом лоцмана. Оттуда капитаны, намеревающиеся пройти проливом Бигл, вызывают его, поднимая белый флаг, обшитый голубой каймой. Если Карроли оставит свой пост на Исла-Нуэве, корабли будут искать другие пути.
— Но корабли не заходят зимой в эти края и с марта по октябрь работы для лоцмана нет. Навигация прекращается по меньшей мере месяцев на пять, и можно вернуться на остров только к концу марта, — не уступал мистер Родс.
Кау-джер продолжал под благовидными предлогами отнекиваться, и у гостеприимных хозяев появлялось ощущение, что этот человек скрывает какую-то тайну.
— А почему индеец с сыном не могут вернуться одни?
— Нет, — ответил Кау-джер. — Я не хотел бы расставаться с ними… Нашей дружбе уже много лет, и для него это будет таким же ударом, как и для меня.
— Тогда пусть он останется здесь, — сказала миссис Родс. — И перестаньте думать об отъезде. Вы видите, как вы нам нужны. Здесь много женщин, детей, которые нуждаются в лечении, и им требуется ваша помощь. Пришла зима, и кто знает, что она принесет.
— Зима вам не страшна, миссис Родс. Эти края я хорошо знаю и уверяю, что даже в июле, в самый разгар зимы, сильных морозов тут не бывает. У вас на родине северный ветер дует из покрытых льдом заполярных областей… Здесь же южный ветер преодолевает незамерзающие океанские просторы…
Не одна семья Родс вела с Кау-джером подобные разговоры. С просьбой остаться к нему обращались многие. Во всяком случае, те, кто понимал, насколько необходимо его присутствие в поселке и насколько нелегко будет им без его самоотверженности и доброты. Да к тому же в его распоряжении оказались все медикаменты, спасенные с погибшего корабля, и как хорошо он сумеет ими распорядиться!
159
Трудно сказать, какое дерево имел в виду автор. Березы распространены только в Северном полушарии.