Богдыханов, проводив его печальным взглядом, уселся за стол и принялся писать письмо, изредка поглядывая на молчаливого Гогу, сидящего на диване.
В это время Корелин уже шагал в темноте по направлению к испытательной площадке.
В проходной будке он встретил дежурившего Панферыча. Корелин объяснил ему, что забыл проверить в лодке какую-то мелочь и не желает откладывать это дело до утра. При этом он тут же попросил у Панферыча листок бумаги и конверт.
«Дорогие товарищи! — писал Корелин, сидя в проходной будке. — Я решился на этот шаг, чтобы избавить Арама Григорьевича от риска. Прошу не считать мой поступок за высокий и героический. Он продиктован мне только моей совестью. Ваш Александр Корелин».
Затем Корелин запечатал конверт и попросил Панферыча передать его рано утром, когда кончится дежурство, в канцелярию института. Неожиданно он обнял Панферыча и поцеловал его в щеку.
— Чего это с тобой? — удивился Панферыч.
Но Корелин ничего не ответил и скрылся за дверью.
Через несколько минут в проходной показался Богдыханов. Щурясь от яркого света лампы, он принялся перечитывать письмо, написанное им дома:
«Товарищи! Зачем главному инженеру рисковать жизнью! Это было бы неверно. Надеюсь провести испытание хорошо. До скорого свидания! Н.Богдыханов».
— Забыл посмотреть одну вещь, — объяснил он Панферычу, передавая конверт. — Отдашь в канцелярию после дежурства.
«Волнуются ребята, — решил Панферыч, вспоминая о предстоящем испытании. — Это хорошо. И на них ответственность лежит большая…»
Однако когда в проходной появился Шереметьев и стал предлагать ему для передачи письмо, то в голове Панферыча зародилось смутное подозрение.
«С одной стороны, студенты строили и собирали лодку, — думал Панферыч. — Допуск у них имеется на площадку для любого времени… Препятствовать их входу не имею права… А вдруг они собираются сами уехать вместо главного инженера? Надо на всякий случай пойти посмотреть», решил он через некоторое время.
Панферыч окликнул других вахтеров и направился с ними на площадку.
Но было уже поздно.
Когда они приближались к черной громаде лодки, яркий пучок света становился все меньше и меньше. Наконец он исчез совсем.
Это окончательно закрылся люк. Затем сразу послышалось глухое ворчанье мотора, и подбегающих людей обдал вихрь пыли и комьев сырой земли.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ДВЕ ЗЕМЛИ
Глухое монотонное жужжанье наполняло кабину подземной лодки. Изредка корпус вздрагивал и слышался скрежет металла. Это острые стальные резцы, вгрызающиеся в землю, попадали на мелкие камни. Иногда эти камни терлись о наружные стенки, и в кабине слышался далекий протяжный визг.
Внутренность лодки была слабо освещена маленькими электрическими лампочками, вделанными в стены. Они озаряли мягким, рассеянным светом небольшое немного овальное помещение.
Первые несколько минут путешествия под землей друзья не разговаривали совершенно. По-видимому, каждый считал себя в чем-то виноватым перед остальными. Действительно, ведь каждый из них в отдельности намеревался уехать один…
Кабина была рассчитана на двух путешественников (хотя лодкой мог свободно управлять и один человек). Присутствие третьего создавало в помещении значительную тесноту. Поэтому Гоге, попавшему в лодку последним, пришлось расположиться на аккумуляторных ящиках в почти согнутом положении.
— Надо включить радиоприемник, — наконец сухо проговорил Богдыханов.
Но Корелин, сидевший за управлением, ничего не ответил. Он боялся разговора с «поверхностью». Он представлял тот переполох, который наверное царит «там». Уже давно летят вниз, под землю, бешеные радиосигналы с призывом вернуться. Что он на них будет отвечать? Неужели действительно возвращаться? Нет, это теперь невозможно. Еще подумают, что они струсили…
Корелин молча передал Богдыханову толстую тетрадь, лежавшую перед ним, и знаком предложил вести записи.
— Надо прорадировать, что у нас все благополучно, — предложил Гога.
С этим Корелин сразу же согласился, и через несколько секунд на поверхность земли была направлена короткая радиограмма: «Все благополучно».
Такие радиограммы стали посылаться затем уже через определенные промежутки времени.
Медленно плывут перед экраном странные пейзажи. Сменяются причудливые геологические наслоения. Изредка лодка натыкается на крупные камни, и тогда глухим ударом сотрясается весь корпус.