ВЕТЕР
Однажды порыв ветра сорвал с сарая новую железную крышу, сорвал и унес далеко за деревню. Часть крыши сарая, перед этим не успели покрыть железом, и на ней лежал старый, продырявленный толь. Казалось, что ветер должен был унести толь, который легче железа. Но вышло наоборот: ветер унес железо, а толь остался на месте.
В чем же дело? Почему ветер унес железо, а не толь?
Может быть, повадки гигантского вихря можно объяснить, если понаблюдать за действием не сильного ветра, а маленького. Небольшой ветерок можно создать самому. Например, лежит на столе книга. Вы беретесь за ее верхний переплет и быстро открываете. Следом за переплетом поднимаются еще один-два листа. Но если книгу раскрывать медленно, то ничего подобного не произойдет. Почему листы поднимаются в первом случае?
Теперь, пожалуй, можно ответить и на основной вопрос.
ОТКРЫТИЕ ЗА ПИСЬМЕННЫМ СТОЛОМ
Что можно открыть за письменным столом, когда ты выполняешь домашние задания? Чтобы сделать открытие, надо хорошо знать какую-нибудь область науки. А у меня на столе, кроме ручки и чертежного рейсфедера, ничего нет. Приблизительно такие мысли я высказывал своему товарищу во время пятиминутного перерыва в своей работе. И он ответил мне на это:
— Да ты и этих двух вещиц хорошо не знаешь. Смотри, макаю рейсфедер и ручку в чернила. Теперь я поднимаю их остриями кверху.
— Ну и что? — равнодушно спрашиваю я.
— А то, — говорит товарищ, — что на рейсфедере, как видишь, чернила сохранились, а с пера потекли книзу, на ручку. Почему?
— Гм... — Я задумался.
В самом деле, почему?
ТАЙНА ЭЛЕКТРОПЛИТКИ
— Белые пятна бывают только на географической карте, — сказал мальчик своему товарищу. — И то теперь уже нет: даже Антарктида исследована.
— Для пытливых белые пятна в окружающей жизни никогда не переведутся, — сказал другой мальчик. — Вот сейчас включу плитку, и ты увидишь.
— Что там я увижу! — не верил первый мальчик. — На электроплитке все до мелочей давным-давно изучено. Рассчитать и изготовить ее может даже школьник.
Но вот включенная плитка нагрелась, и мальчики ясно увидели, что спираль в одних местах покраснела сильнее, а в других — слабее.
— Ну вот! — сказал второй мальчик. — Почему это так? Разве ты раньше слышал объяснение этого факта?
— Нет.
— И обрати внимание, спираль нагревается сильнее в тех участках, где/ витки гуще. Почему?
— Тут действует, наверно, какой-нибудь сложный физический закон, которого мы с тобой еще не знаем и понять не сможем.
— Нет, я чувствую, что это объясняется как-нибудь очень просто, но как именно, не знаю, — не унимался второй мальчик.
Объявившаяся тайна электроплитки захватила наших ребят настолько, что они не переставали говорить о ней даже в двухдневном зимнем походе по родному краю. Поход совершали целым классом. После ночевки в прохладной деревенской школе, оказавшейся на пути туристов, между мальчиками состоялся такой разговор.
— Ну как? Выспался? — спросил второй.
— Я почти не спал, — сознался первый, потирая утомленные глаза.
— Отчего же? Все про электроплитку думал?
— И о ней думал, — сознался первый мальчик. — От бессонницы. Пальто, которым я укрылся, лежа в одиночестве, грело, но так слабо, что я едва не простыл. А продрогшему сон не идет.
— Жаль. А я, видишь, выспался, — бодро сказал второй мальчик, — Выходит, я не прогадал, что присоединился вчера вечером к компании ребят, которые решили спать вповалку. Под такими же, как у тебя, пальто нам было тепло. Ты в стороне просто остывал, а мы грели боками друг друга. Но не горюй. Зато ты уж, конечно, решил, почему это спираль электроплитки в одних местах краснеет сильнее, чем в других.
Первый мальчик отрицательно покачал головой:
— Устал я, ничего не соображаю.
— Гмм... А я, кажется, начинаю догадываться, в чем тут причина.
Может, и вы, читатель, легко отгадаете тайну электроплитки?
ЗНАКОМАЯ ШЛЯПКА
Федя работал на заводе учеником слесаря. Придя с работы, он любил прихвастнуть новыми «производственными» словами в окружении своих младших товарищей.
— Ну что вы понимаете в башмаке или в подпятнике? — говорил он. — У слесарей это не то, что у сапожников. Вот сегодня я возился с храповиком, а товарищи мои делали колено.