Эту борьбу Кристиана вела и с полицейскими. Она даже смогла полностью забыть о вспыльчивом нраве отца. Вот что она пишет:
«Раньше для меня только (!) комендант дома был авторитарным типом, которого следовало ненавидеть, потому что он вечно „портил кайф“. Полицейский же был пока для меня незыблемым авторитетом. Теперь я знаю, что мир комендантов домов в нашем районе ничем не отличается от мира полицейских. Теперь я поняла, что „менты“ гораздо опаснее комендантов. Все, что говорили Пит и Кати, я воспринимала теперь как правду чистейшей воды» (S.46).
В конце концов ей предложили гашиш и она, разумеется, «не смогла отказаться».
«Кати начала ласково поглаживать меня. Я так и не поняла, нравится мне это или нет» (S.47).
Обратите внимание: бойкий, но в то же время закомплексованный ребенок не может разобраться в своих ощущениях.
«Я не сопротивлялась, меня словно парализовало. Я страшно боялась чего-то. Как-то я даже хотела убежать, а потом подумала: „Кристиана, за все надо платить. Видно, это цена за то, что тебя приняли в эту компанию“. Теперь я позволяла делать с собой все, что угодно, и никому ничего не говорила. Я даже в чем-то преклонялась перед этими парнями и девчонками» (S.48).
Кристиана с ранних лет поняла, что любовь и признание можно получить только ценой отрицания собственных потребностей и таких чувств, как ненависть, отвращение, гнев, т.е. необходимо в каком-то смысле пожертвовать собой. Отныне все ее стремления сводятся к тому, чтобы ни чем не отличаться от своего окружения, стать такой же классной — это слово встречается по много раз едва ли не на каждой странице — т.е. полностью отказаться от собственного Я. Для того, чтобы стать классной, требовался гашиш.
«В отличие от алкоголиков, которые в компании готовы вымещать на других свою злобу, и потому ведут себя довольно агрессивно, мы полностью отключались от окружающего мира. Мы по вечерам надевали классные шмотки, курили травку, слушали классную музыку и ощущали полное умиротворение. Мы не думали о том, какая дерьмовая жизнь окружала нас.
Я пока еще не ощущала все то, что чувствовали другие. Мне казалось, для этого я еще слишком молода. Но они служили мне примером. Я хотела стать по возможности такой, как они. Я хотела у них научиться, как нужно жить в кайф и как плевать на всех сволочей и на сволочную жизнь (S.49).
Мне все время приходилось как-то себя заводить. Я постоянно была в трансе. Мне это нравилось, т.к. я хотела забыть, какой кошмар меня ждет дома и в школе (S.51).
Я постоянно напускала на себя задумчивый вид. Никому я не позволяла заглянуть к себе в душу. Никто не должен был заметить, что я вовсе не была такой крутой, как хотела казаться (S.52).
В нашей компании все было в ажуре. Свои личные проблемы мы не обсуждали. Никто не рассказывал о том, что делается дома или на работе; когда мы были вместе, мы забывали обо всем» (S.60).
Мнимое Я создается абсолютно сознательно и точно так же доводится до полного совершенства. Некоторые предположения иллюстрируют этот тезис:
«Это были классные ребята...»
«Этот был даже круче, чем „наши“...» (S.63).
«Как-то ощущалось отсутствие всякого контакта между людьми...» (S.64).
«Это была крутая компания» (S.68).
«На лестнице... очень спокойно...» (S.67).
Идеалом является состояние полного покоя, достичь которого ребенку в пубертатный период труднее всего. Именно в это время он испытывает наиболее сильные эмоциональные переживания, и борьба с ними при помощи наркотиков равносильна убийству собственной души. Чтобы сохранить остатки жизненных сил и не потерять окончательно способность испытывать сильные ощущения, приходится принимать уже не успокаивающие, а возбуждающие наркотики, которые позволяют почувствовать, что ты еще жив. Главное — можно самому все регулировать и контролировать. Таким образом, если раньше родители добивались контроля над чувствами с помощью побоев, то теперь двенадцатилетняя девочка пытается влиять на свое настроение другим способом.
«В дискотеке можно раздобыть любые наркотики: я пробовала валиум, мандракс, эфедрин, каптагон, конечно, часто пользовалась гашишем и по крайней мере два раза в неделю ЛСД. Успокаивающие и возбуждающие таблетки мы глотали горстями. Вещества, из которых эти таблетки состояли, вступали в реакцию друг с другом. Это было потрясающе! Можно было таким образом создать себе любое настроение. Если я хотела как следует повеселиться на дискотеке или на концерте, то я глотала каптагон и эфедрин, а если спокойно посидеть в углу — валиум и мандракс. И тогда я была счастлива целые две недели» (S.70).