Мать Гитлера — не исключение, а скорее подтверждение правила. Такую жену хотели бы иметь многие мужчины. Но разве может мать, если она по сути своей просто рабыня, привить ребенку чувство самоуважения, без которого он не сумеет развить в себе живое начало? Яркий пример женского идеала Адольфа Гитлера демонстрирует отрывок из «Майн Кампф»:
«Широкие массы по своей психологии невосприимчивы к любой половинчатости и слабости.
Подобно женщине, чьи душевные переживания определяются не столько отвлеченными интеллектуальными рассуждениями, сколько смутной чувственной страстью к способной дополнить ее силе и которая поэтому предпочитает склониться перед сильным, а не руководить слабым, масса также скорее покорится вождю, чем человеку, пытающемуся ей что-то объяснить... Удовлетворить ее может только учение, не терпящее рядом никаких других теорий... Масса, в большинстве своем, не знает, что делать с либеральными свободами, и, получив их, даже чувствует себя брошенной на произвол судьбы. Она не в состоянии осознать ни бесстыдство, с которым ей навязывают настоящий интеллектуальный террор, ни, казалось бы, достойное возмущения насилие над ее гражданскими правами; она совершенно не ощущает бессмысленность и противоречивость всего учения. Ее сознательно обрабатывают словами, и она слышит только звучащие в них силу и жестокость, которые она полностью и навсегда принимает» (цит. по: Fest, 1978, S.79).
Давая характеристику массам, Гитлер явно видел перед собой мать. Ведь в основе его идеологии лежит очень рано приобретенный опыт: жестокость всегда побеждает.
Фест также выделяет презрительное отношение Гитлера к женщинам, которое вполне понятно любому, кто знаком с ситуацией, сложившейся в его семье. Вот мнение Феста:
«Среди определяющих факторов, приведших Гитлера к созданию „расовой теории“, особое место занимает комплекс собственной сексуальной неполноценности и глубокая антипатия к женщинам. Он уверял, что именно женщина занесла в наш мир грех, что ее чрезмерная податливость искусным в любви недочеловекам — этим животным в человеческом облике — есть основная причина осквернения нордической крови» (Fest, 1978, S.64).
Возможно, Клара была по натуре робкой и застенчивой, и лишь потому называла своего мужа «дядюшкой Алоизом». Но ведь он не возражал. Не исключено, что Алоиз даже требовал этого, ведь настаивал же он, чтобы соседи обращались к нему исключительно на «Вы». Даже в «Майн Кампф» Адольф называет его «господин отец». Таково, наверное, было пожелание Алоиза, и сын уже настолько усвоил его, что даже в зрелом возрасте не мог называть его по-другому. Вполне вероятно, что Алоиз, настаивая на неуклонном исполнении своих требований, хотел тем самым хоть как-то вознаградить себя за то, что в детстве ему приходилось стыдиться своего происхождения, бедности и т.д., о чем я уже писала. Сразу же напрашивается мысль: а не потому ли все немцы в течение 12 лет были обязаны приветствовать друг друга возгласами «Хайль Гитлер!»? Вся Германия была вынуждена безропотно выполнять любые, даже самые нелепые требования своего фюрера, который очень хорошо запомнил, что в детстве его заставляли делать то же самое.
Гитлер всячески потворствовал массам, в том числе «истинно германским женщинам», ибо остро нуждался в их голосах на выборах, хотел, чтобы перед ним преклонялись и т.д. Но ведь в матери он нуждался не менее остро. Тем не менее он так и не смог добиться по-настоящему близких с ней отношений.
Штирлин пишет:
«Н.Бромберг (Bromberg, 1971) следующим образом описывает сексуальные привычки Гитлера: „Гитлер обычно ложился на пол лицом вверх и умолял молодую женщину сесть на корточки над его головой и справить ему на лицо малую или большую физиологическую нужду. Иначе он не получал сексуального удовлетворения... А вот пример мазохизма Гитлера, который однажды бросился на колени перед молодой немецкой актрисой и умолял ее бить его ногами. Сперва она отказалась, но он заклинал ее исполнить его желание. Он осыпал себя упреками, бился в истерике. Когда же она уступила и с нарастающей силой принялась бить его ногами, он буквально дошел до экстаза. Разница в возрасте между Гитлером и молодыми женщинами, с которыми он тем или иным образом вступал в интимные отношения, составляла обычно 23 года. Именно такой была разница в возрасте у его родителей“» (Stierlin, 1975, S.168).