Ехал я из Словут, где размещался тогда штаб фронта, с тяжелыми думами, полагая, что все это плохо кончится для меня. Приехав в штаб полка и сославшись на нездоровье, попросил Петра Михайловича Засорина распоряжаться в этот день без меня и отправился к себе на квартиру…
Проснулся глубокой ночью от сотрясавшей всю избу стрельбы зенитных батарей. Натянув сапоги, выскочил во двор. С неба лился белый мерцающий свет, над головой висели догорающие немецкие светящиеся бомбы. Было так светло-хоть иголки собирай. Я с тревогой посмотрел в сторону аэродрома – нет, бомбили не его. Северо-западнее, в районе железнодорожной станции Шепетовка, вспыхивали зарницы от разрывов авиабомб и виден был большой пожар.
Ни на следующий день, ни позже заданий на бомбардировку «кочующих» вражеских групп нам больше не давали. Работать стало спокойнее, хотя боевая обстановка оставалась прежней.
3 мая на аэродром в Коломыю успело слетать 14 самолетов. Они перевезли с аэродромов Проскурово и Судилково 20 тонн боеприпасов и вооружения. Обратным рейсом вывезли из Коломыи 176 раненых. В районе Коломыи на маршруте наши экипажи вели воздушные бои с истребителями Ме-109. Самолет, которым командовал лейтенант Петр Фоменко, а штурманом на нем летел Павел Шидловский, при подходе к аэродрому Коломыя был несколько раз атакован истребителем противника. Фоменко снизился до высоты 5 метров, чтобы не дать истребителю зайти снизу. Стрелок Сергей Береговой и радист Александр Гурняк из турельного и бортового пулеметов отстреливались, не подпуская «мессершмитт» близко.
Но в одной из атак истребителю все же удалось повредить самолет, была перебита система управления и подожжены левый мотор и крыло.
Петр Фоменко с большим трудом посадил самолет «на брюхо» в поле, в километре от аэродрома Коломыя. Бортовой техник Николай Яковлев был ранен в ногу, остальные члены экипажа не пострадали.
Аэродром Коломыя в тот день блокировался гитлеровскими истребителями до темноты…
15 мая наша работа по обеспечению передовых частей 1-го Украинского фронта закончилась, и мы улетели к себе на базу, под Калугу.
За два месяца было совершено 1109 самолето-вылетов, перевезено на передовую около 2000 тонн горючего и боеприпасов, вывезено в глубь страны большое количество продовольствия, захваченного нашими войсками у противника, и 2554 раненых.
Приказом по управлению тыла фронта всему личному составу полка была объявлена благодарность.
На главном направлении
В конце июня Красная Армия начала наступление за освобождение Белоруссии. Долгих три года многострадальный белорусский народ жил под фашистским игом, неисчислимы бедствия, причиненные республике войной.
Отремонтировав поврежденные при работе в распутицу на аэродроме в Судилкове машины, приведя в порядок остальной самолетный парк, мы отправили железнодорожным эшелоном свое имущество и боеприпасы и перелетели из Грабцево на новое место базирования – в Борщево.
Вначале самолеты полка наносили бомбовые удары по долговременным оборонительным сооружениям врага, помогая своим войскам взламывать передний край его обороны, а потом бомбили коммуникации противника на могилевско-бобруйско-минском направлении, срывали подвоз резервов и боевой техники к линии фронта, подвергали массированным бомбовым ударам железнодорожные узлы Полоцк, Борисов, Лида, аэродром в Гродно, войска противника непосредственно на поле боя, помогали частям 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов очищать от оккупантов территорию Литвы.
Выполняли наши летчики и другие важные и сложные задания.
В конце июля 1944 года я со штурманом полка Шидловским и начальником связи Маковским был вызван в штаб дивизии. Поздоровавшись с нами, начальник штаба подполковник Ф. В. Бачинский сказал:
– Командир дивизии приказал вам выделить два опытных экипажа для полетов в Южную Италию с посадкой на аэродроме в Бари. Выделенным экипажам немедленно перелететь на аэродром в Калиновку под Винницей и приступить к перевозке оружия, боеприпасов и медикаментов для югославских партизан.
В то время Южная Италия была освобождена от гитлеровцев союзными войсками, на аэродроме в Бари базировались части военно-воздушных сил американской армии. Там же находилась оперативная группа АДД, в которой были представители и нашего авиакорпуса майор Орлов и гвардии подполковник Иванов (тот самый штурман, с которым в 1942 году мы были сбиты над Витебском). Старшим группы был полковник Соколов. Группа имела несколько транспортных самолетов с экипажами, хорошо освоившими полеты в горных районах Югославии. Привезенные из СССР грузы оперативная группа на своих самолетах С-47 доставляла партизанам и соединениям Народно-освободительной армии Югославии.
Уточнив у начальника штаба маршрут полета и получив необходимые данные по радиосвязи, мы вернулись в полк.
Для выполнения этого ответственного задания, которое требовало преодолеть в короткую летнюю ночь более чем тысячекилометровое расстояние над вражеской территорией, мы выбрали два экипажа: гвардии старших лейтенантов Николая Дегтяренко и Дмитрия Кузнецова. С поставленной им задачей экипажи справились отлично. Они сделали в Италию по четыре полета, доставив в Бари восемь 45-миллиметровых пушек, около 10 тонн боеприпасов и медикаментов, вывезли обратным рейсом более ста раненых югославских партизан.
25 июля мы нанесли первый удар по железнодорожному узлу Инстербург в Восточной Пруссии.
В конце июля и начале августа наши войска освободили Белосток и Каунас, а к концу августа вышли на границу Восточной Пруссии. Это событие было большой радостью не только для передовых частей, которые уже вступили на вражескую землю, но и для нас, авиаторов. Теперь нам предстояло бить врага в его логове.
Чем ближе подходил час окончательного разгрома фашизма, тем ожесточеннее он сопротивлялся. Противодействие гитлеровцев по мере приближения наших войск к территории Германии все нарастало, особенно на центральном направлении. Противник организовал здесь развитую сеть наземных радиолокационных станций. Особо плотными были сети РЛС в районах Таллина, Пскова, Либавы, Кенигсберга, Минска, Белостока. В каждом из этих районов базировались эскадры ночных истребителей, которые вели борьбу с нашими бомбардировщиками. В качестве ночных истребителей применялись самолеты Ме-110, Ме-109, Ю-88 и ФВ-190. На них были установлены самолетные радиолокационные станции типа «Лихтенштейн».