вали километр тоннеля и оказались под круглым отверстием "зрачка" - Елена с нескрываемой радостью сказала, тихо обращаясь к напарнику: - Да, Зигф. Бегаешь ты действительно умеючи. Я впервые за долгую жизнь вижу, чтобы ЛЮДИ так быстро бегали. Кох улыбнулся. И пропустив две пары друзей вперёд - стал карабкаться по отвесной стене выхода из "Глаза Брюса Ли". Елена - двинулась вровень с лётчиком. А Кох - продолжал: - Я - тоже... Хотя - нет ведь, если честно. Я вру тебе. Одного такого же бегуна - я всё-таки видел. Научил меня бегать - москвич один. Бегал он - в юности своей - точно так же, как теперь я. Давно-давно дело было. И именно он - посоветовал мне при первой же возможности отказаться от дифферентовой сути моей. Убедил не соглашаться и на константность. Он - прямо явственно как-то ощущал, что я скучаю по человеческому телу своему. Тогда - я уже был дифферентом. Но я - жутко грустил, что расстался с человеческой природой своей. А он - будучи уже пожилым человеком - уловил эту мою печаль. И объяснил, что альфа-факторность - это не обязательная сопутствующая работы космонавтом и астронавтом. Видя как загорелись мои глаза, он добавил: "Если хочешь - я покажу тебе, как тренировать кондиции. У тебя - всё получится. Я ведь вижу как ты любишь спорт... У таких - всё и всегда получается. Именно любить - это значит рано или позднее чуть - добиться успеха... Хочешь - научу тренироваться правильно?" Кох наморщил лоб, погружаясь в какие-то воспоминания, которые Елена намеренно не стала считывать, "притушив" собственную интуицию оборотня: чуть отведя взгляд в сторону. А её друг продолжил: - Я ответил, что хочу. Поскольку в мире НЕ было у меня в тот момент ничего более желанного, чем вернуться в человеческое тело своё. Не дифферентное и не константное. Не в дифф-констовое... А в тело, данное мне матерью и отцом при рождении... В моё людское тело. Ну, а далее - пожилой физрук - а работал этот человек именно учителем физкультуры в школе - рассказал мне о методах своих тренировок. С тех пор я - не дифферент. И счастлив поэтому. Оборотническая суть - иссякла спустя считанные месяц с небольшим. Это - недолгий срок... Тренировки твой соотечественник подобрал таким образом, что ядра моих клеток, все их органеллы - рефракционировались спустя четыре декады дней. Я - снова стал человеком. За свою жизнь - я был и гетом, и дифферентом, и константом, и даже недолгий срок дифф-констом, как ты сейчас. Но всё это - чепуха, на мой взгляд. И ни одна из альфа-ипостасей - вообще не тянет - никак - на то, что испытывает именно человек. Люди - счастливее "альфа-факторантов", Ленка... В миллион раз - счастливее.. Узнав, что я могу оставаться астронавтом - не нуждаясь при этом быть "альфа-сапиенс" - я понял, что однажды - всё-таки родился не зря. Николай Александрович - был из ваших, Ленка. Он - был коммунистом. И поэтому мне - даже денег не пришлось давать спецу... Он - дал понять, что посчитает это оскорблением: если я ему соберусь отплатить за его советы. Единственное, чем он мотивировал желание помочь - он высказал тогда на словах: - Если ты любишь летать - ты будешь летать. И поменьше слушай тех, кто считает, что без "альфа-фактора" в человеческой крови - полёты невозможны. Они - не просто возможны, такие полёты... Они - всецело желательны. И - вопреки расхожему мнению - еще менее опасны, чем "альфа-факторовые"... Я вижу, что ты любишь космос. Остальное - мне малоинтересно. Тот кто любит - тот будет... А тот, кто никогда не любил - тот никто. Вот именно, парень. Нигде и никто... И ещё вдобавок - незачЕм... Я намеренно не употребляю термин: "ничто". Ведь я - знаю, что ты меня понимаешь, Зигфрид..." Кох продолжал, лишь на секунду остановившись: - Да, я понимал, о чём - и о ком - говорит пожилой учитель. Мне - известны были такие люди. Из ранней-ранней юности моей. Именно их пожилой физкультурник - называл "ничто". Людей, которые были не способны любить. Денег я ему - не стал предлагать. И когда физрук понял, что я отказался от желания отблагодарить его - он добавил: "Ну, вот... Зигф. Я думаю, что завтра с утра - ПОСЛЕ того, как ты КАК СЛЕДУЕТ выспишься - мы и приступим... Заранее НИЧЕГО НЕ БОЙСЯ. Сложного - как и опасного - в нашей с тобой подготовке - ровным счётом ничего нет...". - Увиделись мы с ним - на следующее утро. И полгода кряду - он тренировал меня. Справедливости ради надо сказать, что я всё-таки "отплатил" твоему единомышленнику. Я - угостил его яблоком, которое физкультурник - попросил у меня спустя 10 лет: когда в палате больницы умирал от последствий рака. Ему - было тогда 90 лет уже... Он так и сказал: "Зигф, что-то яблок сегодня охота... Наверное, что-то необычное сегодня случится... Ты бы не мог сбегать в магазин - и мне одно принести, а?" Я - тут же - сорвался вниз к выходу из больницы. А когда вбежал в палату - с авоськой яблок, мой преподаватель уже умер. Он - тихо и спокойно лежал на спине. И весело - краешком губ - улыбался. Глядя в потолок... Взвыв от бессилия, я успокоился только спустя минуту, наверное. И вложил яблоко в раскрытую ладонь своего учителя. И на какое-то мгновение мне даже стало казаться, что он - улыбается чуть шире. Всё тем же краешком губ. Помолчав секунд десять - видимо, что-то вспоминая, Зигфрид сказал: - Кстати мой учитель - единственный, кого я не могу клонировать. Он специально рассчитал всё таким образом, чтобы клонирование его тела стало невозможным. Нарочно расставил клеточные ловушки так, что его уни-конгломерат ядерной информации - не клонируется. От слова "совсем". Он - настолько профессионально и изобретательно подошел к карио-блокаде, что в его клеточных ядрах - сам дьявол рога сломает... Я - впал в бессильную ярость, когда понял это. И только через время - вспомнил его слова: "Зигф, знаешь о чём я мечтаю? Я мечтаю, что все существа Вселенной - когда-либо помирятся. А до этого момента - мне бы не хотелось воскресать. Ни в своем человеческом теле, ни в "альфа-факторе"... Вселенная - либо рано или поздно - погибнет, либо же - её удастся спасти. Одно из двух ведь... И ЕСЛИ Вселенная погибнет - я, однажды почив, ничего и никого не потеряю... А если я и воскресну - то ТОЛЬКО в том случае и в тот момент, когда все и со всеми - помирятся. Как будто и не ссорились никогда. Поскольку моё воскресение - что-то мне подсказывает - станет достижимым только в этом случае... А до этого момента - до тех пор, пока ВСЕ и СО ВСЕМИ - МОЛЧА и БЕЗ ПАФОСА, без телепередач и без взаимной показательной тупотни - ни помирятся - возвращение меня к жизни попросту НЕ состоится, поскольку будет невозможным, мне кажется. По крайней мере - я на это надеюсь: на то, что воскресение моего тела - останется недостижимым до мгновения мира - примирения всех со всеми. Молчаливого и по факту - примирения... Как ты думаешь: я могу надеяться на такое, а?" - Говоря это - физрук как-то хитро и загадочно улыбался. Я еще не сдержался и сказал что-то вроде: "Можете мне поверить: я лично вас верну к жизни...". Или - по-моему - я всё-таки лишь подумал это, вслух ничего не сказав... А сказал только: "Мне бы очень хотелось, чтобы вы ошибались насчёт такой невозможности...". На что он заметил: "Ну, спасибо, спасибо..." И как-то по-доброму начал смеяться... Тихо и примирительно. Поглядывая на меня с юношеским лукавством. И вот только после того, как я попытался вернуть его к жизни - я и понял, что учитель физкультуры имел в виду, говоря о нереальности своего пробуждения... - тихо закончил излагать мысль Зигфрид Кох. И затем - внимательно глядя на Елену, сказал: - Я даже - снова закурил. И прокурил примерно дней десять. После только - взял себя в руки и бросил... Видеть я никого не хотел. Слышать - тоже. Остаток пути до выхода из расселины - Кох и Елена молчали. Лишь изредка поглядывая друг на друга. Задумчиво и по-доброму. Улыбались.