— Яга нас отправила за молодильными яблоками, а говорят нет их боле. А ежели не принесем, сожрать обещала.
— Эх, Яга, — ностальгически улыбнулась Василиса, — в своей манере... А ведь и правду говорят. Нет больше яблок тех.
Я села на скамью и из моих глаз потекли слезы. Санька присел рядом и взял меня за руку.
— Вот было бы у меня зеркальце волшебное... Но я его давно уж потеряла, — вздохнула Василиса.
— Так есть оно! — вскочила я и вынула зеркальце, — нам его Михал Потапыч отдал.
— Так вот, где я его потеряла! В лесу! — Василиса взяла зеркальце, — Свет мой зеркальце скажи, да всю правду доложи, где остались на земле, яблочки, что делают моложе всех.
— Мало их, спору нет, но остался сад один, что скрыт, — сказало зеркальце.
— А мне отвечать не хотело, — надула щеки я.
— Значит неправильно спрашивала, — улыбнулась Василиса, — к волшебным предметам свой подход нужен.
— А, где он находиться? Сад этот? — взволнованно спросил Санька.
Василиса лукаво на нас посмотрела и убрала зеркальце в сундук под столом.
— Знаю я, где молодильные яблочки остались, но за это вы должны Ванечке моему помочь! Согласны?
— Как-будто у нас выбор есть, — вздохнул Санька.
— А, как помочь нужно? — уточнила я.
— Сейчас и узнаем, — Василиса подошла к печке и достала оттуда кашу. Поставила ее перед куколкой, — покушай, да мое горе послушай: забрал меня царь, от суженого моего.
Кукла ожила и стала есть кашу. Я уже, наверное, скоро совсем перестану удивляться, но не сейчас.
— Вот так кукла, — удивился Санька.
— Это мне матушка перед смертью оставила благословение свое... Только обучить не успела своему делу... — вздохнула Василиса.
— Это какому делу? — уточнила я.
— Ворожбе... — спокойно сказала Василиса.
— О, как! — удивился Санька, — так я смотрю научилась...
— Это меня Яга научила. Я ей по хозяйству помогала, а она мне свои секреты поведала.
Даааа, не такие мы сказки читали, не такие... Тем временем кукла закончила трапезу и сказала:
— Не печалься Василисушка! Сделаете все, как я скажу и будешь ты с Иваном. Была у царя Василия жена ненаглядная, украл ее вихрь, да и обратил в птицу, запер в клетке. Теперь живет она за тридевять земель и горюет. Вернуть женушку Царю надобно, тогда отпустит он тебя к суженому твоему.
— Клубок, знаешь, где царица в неволе сидит? — спросил Санька.
— Знать-то знаю, да как туда добраться ума не приложу, — вздохнул клубок.
Двери избы распахнулись и зашел царь. Василиса нас толкнула, и мы сразу до земли ему поклонились. Высокий русый мужчина сорока лет, сильный подбородок, суровый взгляд. Кафтан золотом расшит, на голове корона, с драгоценными камнями, огнем горит. Оглядел он избу, брови насупил.
— Вот проведать тебя пришел, — сказал царь, — А, где ученики твои?
— Так уроки закончились, всех по домам отпустила, — кротко сказала Василиса голову повесив.
— А эти чего не идут?
— Так они новенькие, вот в журнал записывала.
— Ступайте! — приказал царь и мы с Санькой бегом выбежали из избы.
Вышли мы за ворота, а радости и нет. Как теперь царицу вызволять? Ваня так и сидел, облокотившись на забор. Увидел нас и вскочил.
— Видели Василисушку мою? — спросил он.
— Видели, — буркнул Санька.
— Кольцо мое взяла?
— Взяла, — вздохнула я.
— Что ж вы не веселы, да голову повесили?
— Нужно нам теперь царицу вызволять из дальних земель... — сел на траву Санька, — клубок! Сколько там до царицы-то?
— Пешим, месяц пути, — ответил шерстяной.
— Много... — вздохнула я.
— Так, надо порассуждать... — сказал Санька, — волшебный транспорт какой в сказках имеется?
— Кони всякие волшебные... — сказала я.
— Медленные... Надо быстрее.
— Летучий корабль?
— Так мало того, что водяного искать придётся, так еще его и построить нужно.
— Печь...
— Это зимой было... Да и щуку поймать надо.
— Ну не знаю я тогда, — фыркнула я.
— Еще что-то было... Точно...
— Так, пойдемте к Фоме, — вдруг встрял в разговор Иван.
— К какому Фоме? — спросил Санька.
— Столяр царский, может он чем поможет?
— Сань, столяр то поможет... — согласилась я с Ваней и толкнула легонько друга.
— Возможно... Веди, Вань.
Солнце уже совсем скрылось за горизонт. Град опустел и только в редких теремах горел свет. Столяр жил на самом краю Царь Града. Двухэтажный терем и небольшой пристрой. В самом доме свет не горел, а вот из пристроя доносились звуки работы. Мы постучались в ворота, нам открыл невысокий мужичок лет пятидесяти. Золотые волосы и добрые голубые глаза. На нем была белая рубаха и синие штаны, засыпанные стружкой.