-На Королеве, судя по хронике, не было никакой кепки, – возразил я. – Он сидел в бункере и отдавал команды.
-Не важно. Придумай что-нибудь сам. Так вот, квартира Саврасова де опечатана до вступления в законные права наследников.
-Но это наивная уловка. Всем будет понятно, что после обнаружения тела Саврасова, полиция провела в ней обыск. И если обнаружила тайник, все из него выгребла.
-А если не нашла тайников? Повторяю для слабослышащих – напиши, что пока полиция ничего не тронула. Преступники воспользуются любым предоставившимся шансом. И прямо сейчас, пока менты действительно все не выгребли.
-Веня-то сам где?
-С Одинцовым на его квартире горькую пьет. Сегодня пятница, так вот до понедельника глаз не продерут. Есть время.
-Есть время, – эхом отозвался я.
Позвонил в редакцию, и слегка заплетающимся от кальвадоса языком, надиктовал дополнения в текст. "А это надо?"– спросил выпускающий. "Делай что говорят!",– рявкнул я и заслужил аплодисменты Мигреня.
Мы сидели на кухне Коли и поглядывали на экран небольшого ноутбука. На нем в несколько искаженном, сферическом виде отображалась дверь квартиры Вени Саврасова. Миникамера, взятая "на прокат" у лейтенанта Одинцова, была установлена на вечной ёлочке в холле 22-го этажа.
-Ну как, готов сделать ставку?– спросил меня Мигрень, разливая по бокалам чилийское вино. – На кого ставишь?
Я не собирался с ним состязаться, но мне тоже было очень интересно кто же заявится к Вене непрошеным гостем. Честно говоря, в голове моей уже всё перепуталось.
-Ставлю ящик виски Белая лошадь,– сказал Коля. Отхлебнул из бокала вина, оторвал клочок газеты, загораживаясь ладонью, что-то написал.-Теперь ты.
Чтобы не нарушать атмосферы, я тоже взял шариковую ручку. Но писать имя не стал, просто нарисовал смешную рожицу, перевернул бумажку, пододвинул к Колиной записке. Все равно он выиграет, куда мне с ним тягаться. Правда, я согласился спорить только на одну бутылку виски.
-Так и быть, – похлопал меня по плечу Мигрень. – Скоро все прояснится.
Мы уже почти допили чилийское, а к опечатанной квартире Саврасова так никто и не приближался. Около 12 сильно захотелось спать. Я прислонил голову к стенке с позапрошлым календарем, изображающим остров Мадейру, прикрыл глаза. Мысли стали путаться, понеслись нестройными рядами куда-то в знакомую сюрреалистическую даль. В какую конкретно потом, как всегда, и не вспомнишь.
Вдруг Коля подпихнул меня в бок: "Не спи, замерзнешь",– кивнул он на экран. Человек в черном плаще, с надвинутым на лицо капюшоном, отдирал от двери бумажную полоску с печатями. Затем, он уверенными движениями открыл ключами два замка, вошел внутрь квартиры, осторожно прикрыл за собой дверь.
Мигрень поправил в кобуре под мышкой травматический пистолет "Гроза", опробовал большие желтые зубы языком:
-Идем.
На 22 этаж поднялись по черной лестнице. Мигрень на цыпочках подобрался к двери Саврасова, взялся за ручку, наполнил легкие воздухом, резко рванул её на себя. Забежал внутрь, я за ним.
-Щупальца за голову, Тартюф, колени в пол! – крикнул Коля.
Он включил в прихожей свет, грозно передернул затвор травмата.
Тартюф? Кажется, Коля решил, что в квартиру Саврасова залез Стасик Бородин. Я, признаться, думал что "расхитительницей гробниц" окажется Таня. Красивая девица, но уж больно наглая, такая ни перед чем не остановится, если почувствует выгоду. Я предполагал, что и Мигрень на нее думает, не даром он рассказал ей о втором дядином тайнике, где якобы находятся еще более ценные вещи. Женю Курочкина я почему-то сразу отмел. Не знаю почему. Возможно, Коля прав- не стал бы он так нагло вести себя с полицейскими. Но Тартюф, как назвал Бороду Коля…Каким образом он мог быть причастен к пропаже Вениных "сокровищ?
От окрика Коли человек в черном, копавшийся в шкафу, присел. Не оборачиваясь, поднял руки, опустился на колени.
-Не стреляйте, – попросил он жалобным голосом.
-Буду стрелять, обязательно буду, прямо в темечко и без предупреждения, ежели ты дернешься, – пообещал Коля. Достал наручники, пристегнул ими человека к массивному креслу.
-Ну рассказывай, Тартюф, как ты до такой жизни докатился, – предложил Мигрень, сдернув с него капюшон.
Вероятно, в тот момент я стал похож на полного идиота с разинутым ртом. Потом меня невольно разобрал кашель. Под капюшоном оказалась седая шевелюра…господина Налимова, того самого коллекционера, с которым я первым познакомился на Таганской нумизматической толкучке. Неожиданность так неожиданность. Похоже, и Коля растерялся, но быстро, как только он умеет, взял себя в руки. Я хотел было сказать ему кто это, но Мигрень лишь махнул рукой: