В этот раз он ощущал лишь жгучую пустоту внутри, никакого холода и тьмы — абсолютно ничего. «Бедный сломанный мальчик, который просто хотел, чтобы его кто-то полюбил». Миранда оказалась права, и её слова разъедали солью старые раны. Должно быть, всё это было одной большой ошибкой.
Рамси остановился на набережной, когда наступила ночь. В тёмной воде плескались отражения огней, а рядом с пристанью шумел плавучий ресторан, играла какая-то весёлая музыка, и на верхней палубе танцевали люди.
Гнев давно прошёл и навалилась тяжёлая сонная усталость. Почему-то свобода вовсе не принесла утешения, напротив отдавала горечью и виной. Только перед кем он виноват, Рамси так и не мог разобраться: перед Ашей, которую пытался заменить, или перед Мирандой, которую так и не смог полюбить? Круг замкнулся, и он снова оказался в центре него, разбитый на тысячи осколков, которые вряд ли уже когда-нибудь станут единым целым. Ведь всему сломанному суждено однажды разрушиться*.
========== Глава 21 ==========
Большую часть времени Рамси проводил за компьютерными играми или лежал на кровати и молча пялился в стену. Джон беспокоился за него и пытался поговорить, как-то растормошить, однако младший брат отводил глаза и отвечал односложно. Джон понятия не имел, что творится в его голове.
Уже давно закончилась практика и пришла пора готовиться к экзаменам — целых десять дней было отведено на самостоятельные занятия, но Рамси вовсе и не думал браться за учебники. Джон боялся, как бы он не завалил курс. И ему было больно наблюдать за тем, как младший брат стоит на краю пропасти, совершенно не беспокоясь о будущем. Кажется, Рамси вообще больше ничего не радовало. Пожалуй, Джон уже согласился бы, чтобы он пил со своими друзьями — всё лучше полного безразличия ко всему.
Сегодня у Рамси был день рождения, и Джон с Дейнерис хотели хоть как-то его развеселить. Приготовили праздничный ужин и пригласили в гости Теона. Хотя Рамси и с ним в последнее время совсем не желал разговаривать. Ребята остались в комнате, а Дени отвела Джона на кухню, где они разливали чай и втыкали свечки в праздничный торт.
— Помнишь, ты рассказывал, что водил его к доктору три года назад? И ему это помогло. Может, стоит обратиться к нему снова? — осторожно спросила Дейнерис, пересчитывая свечи.
— Я уже не знаю, если честно, наверное, это будет правильным решением. Просто не вижу другого выхода, если ничего не изменится. У меня остался телефон, я надеюсь, что он не откажется. Он вроде только с детьми работает, — пусть на душе было тяжело, но Джон знал, что стоит согласиться с невестой. Рамси наверняка заупрямится, но в прошлый раз ему действительно стало лучше после бесед с доктором Селми и лекарств, которые он прописал, разумеется.
Джон и Дени перенесли в гостиную и расставили на большом, накрытом парадной ярко-голубой скатертью столе закуски и напитки, выложили на большое блюдо пиццу с ананасами, которую так любит Рамси, а в центр стола поставили шоколадно-ореховый торт с почти двумя десятками свечей. Незажжённым пока.
Джон пришёл, чтобы позвать ребят за стол и застал в общем-то привычную уже картину: Рамси пялился в стену, глядя перед собой, а Теон что-то ему втолковывал, положив руку на плечо. Он обернулся с растерянным лицом.
— Кажется, он не хочет со мной разговаривать, — произнёс Теон, глядя на Джона.
— Он ни с кем не хочет, — вздохнул Джон. — Идите за стол — всё уже готово.
Теон бросил на Рамси какой-то печальный взгляд и, поднявшись, потоптался на месте.
Джон кивнул.
— Иди. Я постараюсь его уговорить, — сам же подкатил стул и сел напротив брата, взял его за руки и попытался заглянуть в глаза.
Рамси опустил голову, но больше никак не отреагировал.
— Я понимаю, что тебе тяжело сейчас. Если бы ты поговорил с кем-нибудь, то стало бы чуточку легче. Пожалуйста. Если не хочешь со мной общаться, то поговори хотя бы со своим другом. Мы все очень беспокоимся за тебя. Правда, Рамси, я очень волнуюсь, — Джон продолжал говорить, но в итоге так и не добился ответа. Впрочем, он и не рассчитывал. Сделал паузу и прижал брата к себе.
Рамси сидел как деревянный и, казалось, совсем его не слышал. Отгородился прочной звуконепроницаемой стеной от всего мира, а что же творится в его собственном мире, и Джон вообще не представлял.
— С днём рождения, братишка. Я очень тебя люблю и хочу, чтобы ты поскорее к нам вернулся, — Джон ласково провёл ладонью по его волосам и отстранился. — Пойдём за стол, все ждут только тебя. Ну же, будет твой любимый торт и подарки. Не каждый день исполняется девятнадцать лет. Пойдём, — Джон взял брата за руку, и Рамси неохотно подчинился, поднялся с кровати и последовал за ним.
За столом он тоже не обронил ни слова, неохотно ковырялся в своей тарелке и бродил взглядом по сторонам. Теон сначала пытался его разговорить или рассмешить хотя бы, но в итоге насупился и замолчал.
Свечи они задули все вместе, но Рамси даже не улыбнулся. Создавалось впечатление, что ему просто хочется, чтобы все от него отстали поскорее. Праздник потихоньку сошёл на нет, ведь у самого виновника торжества и вовсе не было никакого праздничного настроения.
Джон собирал со стола, пока Дейнерис возилась на кухне. Теон решил попрощаться с Рамси.
— Хочешь я расскажу что-то интересное? — весёлым тоном спросил он.
Рамси глядел куда-то мимо него и лицо его не выражало никаких эмоций. Джон наблюдал всё это со стороны, складывая стопкой пустые тарелки. Дени уже унесла на кухню остатки праздничного ужина.
— Позавчера папа привёл в гости свою подружку. Хотя, как-то неправильно называть её «подружкой», ведь ей уж под полтос, — усмехнулся Теон и хлопнул Рамси по плечу.
Брат остался равнодушен к его замечанию и весёлый настрой друга, как видно, не разделял.
— Она работает медсестрой в приёмной у врача, к которому папа ходил. Было как-то странно, потому что он при ней вёл себя по-другому. Обходительный, как чёрт знает кто! Вино ей подливал и всякую еду постоянно накладывал, — живо жестикулируя, продолжил Теон. — А ещё, мне кажется, что они с папой немного похожи. Она тоже всех так ненавидит: правительство, соседей, водителей автобусов и вообще людей. Такая злая тётка! Наверное, на работе от души всем хамит. Они так и познакомились с папой: похоже, он первый, кто смог её переорать, — он расхохотался, довольный своим предположением.
Рамси не изобразил и тени улыбки, а ведь даже Джон поймал себя за тем, что уголки губ невольно дрогнули.
Теон, видно, совсем расстроился, что друг никак не реагируют на его сногсшибательную историю, да и вообще не проявляет желания с ним общаться. Обернулся к Джону с совершенно обескураженным выражением лица, должно быть, не знал, как ещё привлечь внимание Рамси. Джон лишь развёл руками.
Теон постоял пару минут молча, должно быть, раздумывая, что ещё сказать.
— Ладно, мы с Сансой уезжаем сразу после экзаменов. В Австрию, кстати. Я тебе шоколад привезу и ещё что-нибудь прикольное. А потом, когда вернусь, пойдём в какой-нибудь дурацкий поход. Хочешь? Я даже оборотня согласен искать. Я хочу, чтобы ты со мной разговаривал, пожалуйста. Я скучаю, — последнее слова Теон добавил так тихо, что Джон с трудом услышал. Затем обнял Рамси на прощание, но тот стоял, засунув руки в карманы на шортах, и даже не пошевелился, а после ухода друга сразу отправился в свою комнату.
Джон вздохнул и, проводив гостя, заглянул к брату. Тот, включил компьютер и снова разносил из дробовика каких-то отвратительных зомби.
— Тебе кошмары будут сниться, — поспешил предупредить Джон.
Рамси, конечно же, проигнорировал его: даже не повернулся, просто сделал вид, что не слышит.
***
Джон всерьёз задумался над предложением Дейнерис и собирался на днях позвонить доктору. Однако, вернувшись с работу в пятницу вечером, не застал брата дома. Он удивился, ведь с тех пор, как закончилась практика и наступили свободные дни, Рамси буквально силой приходилось вытаскивать из дома.