Рамси путешествовал целых полтора месяца, но обещал, что вернётся к свадьбе. Джон очень на это рассчитывал и собирался провести серьёзный разговор с братом. Пусть он и считает себя достаточно взрослым, но его необдуманные поступки свидетельствуют об обратном.
***
Рамси опоздал на ночной поезд и в итоге пришлось гнать в церковь, не заезжая домой. Наверное, он был не самым красивым гостем на свадьбе, однако успел появиться хотя бы до начала церемонии. Бросил рюкзак на лавку и сел поближе к выходу. Какая-то неизвестная бабка, видимо, родственница Денейрис, сверлила его презрительным взглядом.
Рамси сложил руки на груди и постарался сосредоточить внимание на алтаре, возле которого уже топтался старший брат в строгом чёрном костюме и кремовой жилетке.
Всё-таки хорошо, что Рамси догадался переодеться в автобусе и натянул новую футболку «Осторожно! Злая собака!» с изображением оскалившегося ротвейлера (почти такую же, что носил пару лет назад) вместо той, на которой красовались разрисованные рожи Тилля и Петера (фотка была с альбома их совместной группы). А не то, бабка ещё посчитала бы его каким-нибудь сатанистом.
Вскоре началась церемония: заиграла музыка и маленькая светловолосая девочка с лентами в волосах, гордо вышагивая в своём белом платьице, раскидывала цветочные лепестки перед невестой и её дядей, ведущим её к алтарю. Рамси не особенно вслушивался в то, что бормотал священник, но, глядя на счастливые лица Джона и Дени, ощутил действительно какое-то воодушевление. Музыка звучала по-настоящему празднично и возвышенно.
Он окинул взглядом церковь: торжественно-белый большой зал, витражные узкие окна и мраморные статуи Христа и Девы Марии, расположенные на постаментах у правой и левой стен. Совсем обычно, как и в других церквях, в которых он когда-либо бывал, но всё равно ощущалась атмосфера праздника в такой день. Под потолком висела огромная люстра со множеством электрических лампочек, изображающих свечи. Должно быть, их включают на вечерней службе. Стало даже интересно посмотреть, как это выглядит, наверное, очень красиво.
Наконец, молодожёны повторили вслед за священником слова свадебной клятвы и обменялись кольцами. Церемония подошла к завершению.
Дальше следовала прогулка по городу и традиционная фотосессия. К счастью, погода прекрасная: не пришлось изнывать от жары или мокнуть под дождём. Немного прохладный, но всё же летний августовский день, лёгкий тёплый ветерок и облачное небо над головой.
Рамси между делом с любопытством разглядывал гостей. Народу оказалось не так уж и много: какие-то подружки Дейнерис, её мать и бабушка, а также дядя со своей женой двумя дочками. Одна из подруг Дейнерис была со своим мужем и дочерью — как раз той маленькой девочкой лет пяти, которая разбрасывала цветочные лепестки.
Джон позвал своих друзей с работы. Рамси почти никого не знал, кроме Эдда его девушки — Мелиссы (кстати она потом и поймала букет невесты). Однако вскоре разглядел ещё одно знакомое лицо: толстый парень из экспертно-криминалистического отдела. Вроде его звали Сэм. Рамси как-то приходил на службу к брату, и тот проводил ему экскурсию: в лабораторию они тоже заглядывали.
Криминалист пришёл с женой и маленьким сыном. Похоже, сын Сэма и девочка с лепестками подружились, и поэтому беспрестанно носились друг за другом. Рамси старался находиться подальше от этих вопящих детей.
Поговорить с новобрачными удалось только в ресторане, когда были произнесены поздравления и тосты, состоялся первый танец молодых, и торжество более-менее утихло. Рамси не стал ждать торта и решил, что хватит оттягивать неизбежное. Хотя, вообще-то появиться на свадьбе было удачной идеей. Вряд ли Джон с Дени будут орать на него при всех. Тем более у них должно быть сегодня хорошее настроение.
Рамси вытащил из большого пакета упакованный в праздничную обёртку подарок, пока остальные гости наслаждались едой и музыкой, и накатив чуток для храбрости (хотя толку-то от сладкого шампанского?), подошёл к молодожёнам. Приблизившись, он прижал подарок к груди и, склонив голову набок, мило улыбнулся.
— Прости-и-и-те. Я не опоздал на венчание и всё видел. Поздравляю, — передал мягкую серебристо-серую упаковку Дейнерис в руки. Внутри был большой и плотный бело-зелёный шерстяной плед с традиционным ирландским узором.
Джон поднялся и вышел из-за стола. Крепко обнял брат и шепнул ему на ухо:
— Ты меня с ума сведёшь, честное слово. Никогда больше так не делай.
— Постараюсь. А то многовато психов на одну семью, — ответил Рамси и улыбнулся. — Я вам ещё вино привёз. Прикольное — оно медовое. Даже мне понравилось.
Дейнерис тоже подошла и выражение её лица не обещало ничего хорошего.
— Кого-то ждёт серьёзный разговор. И домашний арест, — сурово произнесла она.
Рамси нахмурился и выпятил нижнюю губу.
— Ты такая красивая сегодня — тебе не к лицу злиться, а то ещё помада потрескается, — добавил он, усмехнувшись.
— Ну и помотал ты нам нервы, — покачала головой Дейнерис. — Иди сюда, обормот, — тут же улыбнулась и прижала его к своему пышному платью с россыпью маленьких жёлтых розочек. — И я не шутила на счёт домашнего ареста, — придержав его за плечи и оглядев с головы до ног, добавила она.
— Ла-а-а-адно. Но это ведь не прямо сейчас.
— Сегодня уж веселись. И много не пей, — пригрозила Дени пальцем в белой перчатке, и покачала головой. — Всё-таки нашёл способ избежать официального костюма.
— Чистая башка и новая футболка — я подготовился к празднику. И вообще у тебя есть одна красивая фотка, как ты и хотела, — задорно парировал Рамси.
Джон отвёл брата в сторону и спросил уже на полном серьёзе:
— Ну и чем ты занимался всё это время? Где был? Рассказывай, как есть — я не буду ругаться, — положив ему руку на плечо, пообещал он.
Рамси возвёл взгляд к потолку, украшенному лепниной, и вздохнул:
— Да много где. Тусовали в Дублине с ирландскими панками. Было клёво! А ещё на пароме плавали. У меня есть фотки, я дома покажу, — похлопал по карманам на джинсовых шортах в поисках телефона, который подарили новые знакомые. Если скинуться всем помаленьку, то это вовсе несложно. В этом и прелесть тусовки — друзья есть повсюду.
Джон кивал и, дождавшись, когда он замолчит, сказал:
— Хорошо, расскажешь дома о своём путешествии. Времени теперь будет много. И чем же ты всё-таки занимался? — старший брат внимательно посмотрел на него, и Рамси неловко улыбнулся.
— Сначала пил. Много. Мы ездили по разным городам и общались с разными людьми. Мне даже стало весело, и я снова смог играть. Потом много читал и думал о жизни, вообще обо всём. И… я кое-что понял. То, что было у нас с Мирандой — это точно не любовь. Любовь делает человека лучше, а с ней я был хуже. Любовь не должна разрушать, а… совсем наоборот. И она меня тоже не любила. Знаешь, — теперь он снова мог смотреть в глаза брату. — когда ты подходишь к костру, он тебя согревает, но если шагнёшь в огонь, то всё закончится плохо.
Джон обнял его за плечи и потрепал по голове.
— А о том, что можно иногда разговаривать со старшим братом и спросить его совета, прежде, чем шагнуть в огонь, ты не думал? Или о том, что нельзя вот так просто исчезать на несколько месяцев, никого не предупредив? — строгим тоном упрекнул он.
— Может быть, — уклончиво ответил Рамси. — Вот как раз сейчас хочу спросить: я ведь проебал колледж? Всё теперь?
— Мы что-нибудь придумаем. Обязательно что-нибудь придумаем, — со вздохом, пообещал Джон.
Будущее оставалось туманным, словно мутное старое зеркало, или подёрнутая рябью, водная гладь. Однако стоило проделать такой долгий путь, чтобы понять, что есть место, в которое хочется возвращаться. Точнее даже не место, а люди, которые тебя ждут, и любят каким бы сломанным и разбитым ты не был. Порой, чтобы найти правильный ориентир, приходится совершить немало ошибок. Но каждая из них лишь ступень на пути к цели — недостающая деталь, что однажды позволит увидеть всю картину целиком.