— Ванечка! — воскликнула Екатерина Альбертовна и бросилась, раскрыв руки, на грудь мужчине, тот подхватил ее и стал гладить по голове.
— Катюша, — прошептал он, — вот мы и встретились, наконец. Я же обещал.
Тут я почувствовала, как слезы застилают мне глаза, и бросилась вон из комнаты. Прибежав в ванну, я разревелась по-настоящему и тут увидела, что на другом конце ванны сидит Вилька и тоже рыдает, уткнувшись лицом в полотенце. Мы отрыдались, пообнимались, опять всплакнули, потом дружно умылись, поправили друг другу размытый макияж и осторожно пошли по коридору.
Приоткрыв дверь, мы аккуратно заглянули внутрь — сладкая парочка сидела на диване и о чем-то тихо разговаривала. Он все гладил ее по голове, а она разглаживала лацканы его пиджака. Потом он дотронулся до кружевного воротничка ее платья и, улыбнувшись, достал из внутреннего кармана кусочек кружева, но не белого, а какого-то бурого цвета.
— Я хранил его у сердца — пуля прошла на сантиметр выше. Ты опять спасла мне жизнь, как и тогда в госпитале.
— Я видела твои ботинки, на убитом, — тихо ответила она, — я считала, что тебя больше нет.
— Я отдал их другу, они были мне ужасно малы, — покачал головой Ван.
— Я видела тебя во сне, — погрозила она ему пальцем, — ты обещал найти меня. И что же? Пока я сама не соизволила…
— Я искал тебя. Как только появилась возможность. Я искал жену генерала Алымова. Зачем ты сменила фамилию? Ты вышла замуж еще раз?
— После смерти мужа я вернула девичью фамилию, — простонала Екатерина Альбертовна, — Господи, какая я дура!
— Ты всегда была легкомысленна. Помнишь, как мы убежали ночью купаться, а ты свернула на кровати одеяло, чтобы казалось, что на ней лежит человек?
— Да, а ты спускался по стене словно кошка, а я висела у тебя за спиной. — И они засмеялись. Тут Екатерина Альбертовна увидела наши любопытные физиономии и позвала нас. — Девочки, идите сюда, я вас познакомлю. Вот это Матильда, а это Вильгельмина, моя внучка. А это Ван Ли, мой…
Ван вздохнул и виновато опустил голову.
— Я не Ван Ли, извини… Сейчас меня зовут Лючанг Даниэль… Прости, я не мог назвать тебе настоящее имя.
— Да что же это! — перебила его Екатерина Альбертовна, в ужасе закрыв глаза. — Я его всю жизнь ждала, искала, надеялась, а у него даже имя другое! Это как называется?
— Так — уже наезд, — пробормотала Вилька, — один ноль в пользу бабушки. Сейчас он вообще пожалеет, что на свет родился.
— Подожди, — Ван или как его там, явно пытался перевести стрелки, — это твоя внучка? Значит, у тебя есть дети?
Екатерина Альбертовна замялась.
— Да, сын.
— Когда он родился? — ревниво спросил Ван.
Екатерина Альбертовна неопределенно помахала рукой и кинулась к столу.
— Что ж это мы, а чай-то остыл!
Тут в прихожей затопали, зашуршали, и в комнату вошел мужчина в расстегнутом пальто.
— Папа, — пискнула Вилька и спряталась за меня.
Сцена повторилась полностью — минуту оба стояли друг против друга и молчали. Сходство их было очевидно — и рост и фигура, и лицо. С одной только разницей — один белый как лунь, а у другого седина только посеребрила виски в черных как смоль волосах. Потом Ван протянул руки и сказал:
— Меня зовут Даниэль, но Катюша называет меня Ваней, так что не будем ничего менять. — Потом он повернулся к Екатерине Альбертовне. — Как я понимаю, нам нужно объясниться, Катюша.
Та опять прижала руки к сердцу и умоляющим голосом произнесла:
— Ну, как же я могла тебе сказать, Ванечка? Я боялась, что ты попытаешься вернуться и погибнешь. Да я бы просто погубила бы тебя, если б сказала.
— Ничья, — подвела я итог.
Ван растеряно развел руками и остановился в нерешительности, глядя то на Екатерину Альбертовну, то на Вилькиного отца. Все замерли, наверное, кто-то должен был сделать первый шаг, и сделал его, как ни странно, Федор Равильевич. Он шагнул вперед, открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но не успел — Ван шагнул ему навстречу, и они крепко, по-мужски, обнялись и потом еще долго хлопали друг друга по плечам не в силах произнести ни слова и только улыбались.
— Да, — покачал головой Ван, — вот уж не думал, что обрету в один день и сына, и внучку и…
— Как? У тебя нет детей? — изумилась Екатерина Альбертовна. — Ты, может, и не женат?
— Я всю жизнь любил только тебя. А дети появляются только от любви, — улыбнулся Ван.