Музыканты начали тихую размеренную переливную игру, а затем слуги внесли какой – то накрытый красным покрывалом предмет.
- Ты говорила, что хочешь выписать из – за границы арфу. Позволь мне предоставить тебе этот скромный подарок.
Король сдернул покрывало, и всему присутствующему взору предстал божественный музыкальный инструмент с туго натянутыми струнами и золотым покрытием. На корпусе по диагонали было высечено: «Для лучшей».
Алтея закрыла лицо руками и покачала головой, а затем, как ребёнок, кинулась отцу на шею и пробубнила:
- Спасибо, папочка.
- Так, ну а вы что замолчали? – обратился король к музыкантам. – Дамы и господа, да начнется бал!
Люди восхищенно заулюлюкали, кто – то сказал тост, кто – то крикнул: «Ура!». Так или иначе, за столами начался сыр бор, тарелки загремели о приборы, а те, кто уже успел набить желудок, стали искать пару для танца.
- Знай, Алтея, - прошептал Его Величество над головой принцессы, положив руку ей на волосы, - твоя мать никогда не была умной женщиной, и навряд ли когда – либо ею станет. Если тебе кажется, что от ее любви к тебе зависит очень многое – тебе кажется. Несомненно, это очень больно. Я понятия не имею о том, что ты сейчас испытываешь. Но попытайся простить ее. Она зла оттого, что не счастлива. Не счастлива она оттого, что зла.
***
Алтея приняла решение не присутствовать на балу. Она попросила, чтобы в одну из гостиных, где сейчас было совсем безлюдно, отнесли ее арфу. Ей хотелось посвятить несколько часов своему уединению с любимым музыкальным инструментом, изучить его, возможно, что – нибудь сыграть. Благодарность за столь желанный подарок не знала предела, девушка поняла, что после всех сказанные отцом слов внутри будто бы зажегся какой – то уголек, и стало значительно теплее. Осознание того, что она не одинока, что есть, по крайней мере, два или три человека, готовые выслушать и дать совет, безграничным ликованием накрыло ее в одночасье. И это было восхитительное, почти ни с чем несравнимое чувство. Именно оно, зачастую, вселяет в людей стремление и желание жить.
Принцесса устроилась на маленьком диванчике, и для других возможных посетителей здесь больше негде было сесть, потому что платье заняло почти все пространство. На стенах висели картины заграничных художников, Его Величество обожал пейзажи, а потому скупал их целыми коллекциями. Яркое пламя от свечей давало возможность разглядеть абсолютно все: высокий шкаф с книгами в дорогущем тиснении, небольшой стол в самом углу с вазой, в которой находились приятно пахнущие азалии, гобелен на стене с вышитой на нем картой королевства и небольшая решеточка, частично прикрываемая этим самым гобеленом. Алтея занесла руку над струнами, но так и не опустила ее. Откуда – то начали исходить голоса, причем настолько отчетливо было слышно, что возможность их проникновения через закрытую дверь исключалась. Отложив на потом рефлексию и все возникшее из – за нее вдохновение, девушка подошла к решеточке на стене, встала на носочки, осторожно отодвинула в сторону тяжелую ткань. Ее взору предстали Влас и королева Елена, стоящие друг напротив друга в соседней комнате. Девушка удивилась: она понятия не имела, что во дворце есть такие строительные решения, позволяющие видеть и слышать все, что происходит в комнате по соседству. И даже если исключить тот факт, что обзор мог осуществляться только одним глазом, прекрасная слышимость компенсировала все нюансы.
Несомненно, Алтея не собиралась подслушивать личный разговор, но даже это не могло спасти от всех подробностей беседы:
- Почему ты не слушаешь меня? – возмущалась королева. – Как можно ездить на охоту, убивать животных, снимать с них шкуру и продавать на мясо? Из – за бесчеловечного промысла таких как ты, наши леса пустеют!
- Матушка, полно вам! Вы считаете меня бесчеловечным? Тогда открою вам небольшой секрет: мне глубоко наплевать, что там происходит с лесами. Мясо ланей с большой охотой продают мои друзья на ярмарке, это приносит неплохие деньги. А что до шкур… из куниц получаются хорошо согревающие в мороз накидки.