У Санина медвежьи повадки: кажущаяся медлительность и одновременно легкость движений и жестов. Речь неспешная. Воля, силища и энергия — сокрушающие. Звали его у нас заглазно по-свойски дядей Сашей. Но крепок и крут был дядя Саша.
— Писать, товарищи, ничего не будем. Все держать в уме! У кого в памяти дырка — заделать, а память тренировать.
Санин тяжеловато опустил и снова поднял припухшие и красные от бессонницы веки:
— Запоминайте. В партизанский отряд «За Родину» заместителем командира по разведке и связи идет товарищ Шахов[4]. Илья Федорович, ты здесь? — Санин пристально вгляделся в полумрак комнаты, рассмотрел поднявшегося со скамейки худощавого старшину, кивнул, разрешая сесть. — Тут еще одно закопытце: никаких разъяснений, тем паче инструктажей давать не буду. По всем таким вопросам — к товарищу Ечкалову.
Капитан встал.
Санин кратко сообщил:
— Все видите капитана Ечкалова? Вот и добре. Анатолий Митрофанович родом краснодарец. Лет ему тридцать восемь. Чекист с десятилетним стажем. С двадцать пятого августа прикомандирован к Новороссийскому партизанскому кусту и является заместителем начальника штаба по разведке. Усвоили? Садись, товарищ Ечкалов. — И продолжил: — Пошли дальше. В «Грозу» — товарищ Бурда[5]. Слыхал, лейтенант? — Санин снова поднял тяжелые веки.
— Есть! — молодцеватый, по-строевому подтянутый Никифор встал с дальней скамейки.
— Садись, лейтенант, — сказал Санин. — И нечего тут вскакивать и в струнку тянуться — не на плацу. Дисциплина — в инициативе и исполнительности. Вот за это будет спрос… беспощадный. А тут дергаться нечего. Пошли дальше… Смольников, ты тут?
— Тут, — донесся низкий голос.
— Ты, Иван Федорович, — начальник штаба в отряде «За Родину». А вдобавок будешь выполнять задания Ечкалова или Лапина. Будет нужно — Бесчастнов напрямую с тобой свяжется. Теперь, значит, кто? Петыга Борис Никодимович…
— Я!
— Ага, ты, значит. Пойдешь в «Ястребок»[6]. Дальше — Чепак. Ну, с тобой, капитан, условились. Пойдешь с интернациональным отрядом. Сколько у тебя испанцев?
— Двадцать человек.
— Немецкий знают?
— Пятеро.
— Ого! Богач. Половину заберем в штаб куста.
— Не дам.
— Чего? — Санин удивленно поднял голову, вгляделся в полумрак, потом обернулся к Бесчастнову, вопросительно поднял брови.
Бесчастнов нахмурился, резко бросил:
— Отставить, капитан. Здесь приказы отдаются и выполняются так же беспрекословно, как и в кадровой части.
— Я подчиняюсь штабу дивизии НКВД и без разрешения оттуда никому не дам ни одного человека. Я человек военный…
— Не кичись и не кипятись, капитан. Сейчас, здесь, на этом заседании нет ни одного штатского. Все военные. Даже вон тот бородатый оборванец. — Санин кивнул на боковую скамейку. — Доложи!
— Лейтенант Падкин!
— Во-во. Сколько лет?
— Тридцать два!
— Во! Видал, капитан, закопытце? Лейтенант госбезопасности, сотрудник нашего Новороссийского горотдела НКВД. Добавлю: выполняет специальное задание военного совета восемнадцатой армии. Так что на кубики не напирай. Тут есть и со шпалами. А надо — так и с ромбами найдутся… Врубил? Вот и ладно. Двух переводчиков, значит, пришлешь ко мне. Отбери сам, лично. По секрету скажу, капитан, что одного надо будет отправить в штаб армии. Политотдел просил. Для контрпропаганды ну и… всего, стало быть, прочего.
— Это уже не его забота, — сердито вмешался Бесчастнов.
Санин кивнул головой и пояснил:
— Верно. Однако ж для общего развития, для кругозора Чепаку не мешает знать что-то и дальше своего носа.
Капитан Чепак, пристыженный и злой, молча пыхтел в полумраке. Возразить ему было нечего. К тому же он, как говорится, военная косточка, как никто из сидящих рядом понимал, что полученная им резкая отповедь рассчитана прежде всего не на него, а других — вчерашних штатских. Они в одночасье становились военными да еще и в условия попадали чрезвычайные. Трудно им сразу перестроиться на режим беспрекословного повиновения приказу. А надо. Неотвратимо надо. Его пример был им хорошим уроком. Капитан это понимал. И все-таки бес строптивости, который неожиданно вырвался из-под контроля и толкнул капитана на вздорную выходку, никак не давал ему успокоиться. Оттого и сидел, нахохлившись и пыхтя.
Санин закончил назначение чекистов из группы Бесчастнова и перешел к постановке задач.
— Теперь о новороссийской группе. В нее войдут пять отрядов: «Гроза», «Новый», «Ястребок», «Норд-ост», «За Родину». Командир группы — Васев Петр Иванович, начальник штаба — Сескутов Александр Никитович. Один — первый секретарь Новороссийского горкома партии, другой — секретарь горкома по строительству. У Васева за плечами матросская служба, гражданская война, работа главным инженером в порту. Сескутов с двенадцати лет лесоруб, потом взрывник, перед избранием в горком — инженерил. Все. Оба, стало быть, новороссийцы, знают город, знают людей, знают обстановку. Пора в бой, товарищи. В общих чертах, товарищи, от нас сейчас требуется взять под контроль вражеские коммуникации: рвать мосты, минировать дороги, резать связь, жечь склады, уничтожать оккупантов, опровергать вражескую брехню и нести нашу правду людям в захваченных фашистами районах, выявлять и карать предателей и изменников. И — разведка. Разведка и еще раз разведка.
Санин говорил медленно, глуховато, но твердо, полузакрыв глаза и мерно отбивая громадным кулаком концовку каждой мысли.
— Всем думать. Инициативу приветствуем, авантюры не допустим, но и троглодитами сидеть на партизанских продбазах не позволим. Все — в бой! Конкретные задачи поставят Бесчастнов, Лапин и Ечкалов. Сбор за Васевым. Все. До свидания… в таком составе… после войны. А вас, капитан Чепак, прошу задержаться.
…С этим гонористым, задиристым капитаном мне довелось встретиться в марте 1943 года у Бесчастнова. К тому времени мы уже знали о дерзком рейде его третьей интернациональной оперативно-диверсионной группы по занятому врагом Таманскому полуострову.
Сам выпускник высшей школы партизанского движения, Чепак подобрал себе в группу парней умелых, храбрых и отчаянных. Группа прошла по вражеским тылам как смерч, сея среди гитлеровцев панику, ужас и разрушения. Бойцы опергруппы сорок восемь суток на участках Сенная — Тамань, Стрелка — Старотитаровская минировали шоссе, взрывали железнодорожное полотно, совершали дерзкие налеты на вражеские автомашины и обозы, казнили полицаев, ревностных старост и бургомистров и прочих предателей и фашистских прихвостней.
В лесах в районе станицы Натухаевской группа Чепака вышла на довольно многочисленный партизанский отряд. Его тридцатилетний командир Григорий Блинов, бывший кандидат в члены ВКП(б), лейтенант, раненным попал в плен. Немцы отпустили его домой на хутор Грекомайский, где назначили полицейским. Блинов использовал это назначение в своих целях: он установил связь с окрестными хуторами Сергиевским, Дружным, стал формировать подпольный партизанский отряд, который с 1 марта 1943 года начал действовать. К этому времени партизаны добыли с боями 50 винтовок, автомат ППШ, 10 пистолетов. В лесу держали стадо овец и коз — свою продбазу.
Чепак, докладывая Бесчастнову об отряде Блинова, с сомнением пожимал плечами:
— Не совсем я понимаю этого командира. Организация у него вроде бы четкая, дисциплина налицо, тактика умелая и отработанная: ночью воюют, а днем отдыхают по домам. И тут же такая странность, как железный ящик у писаря. А в том ящике — железные кресты и другие награды, снятые с уничтоженных врагов.
— Ну и что?
— Да как же — что? Он, видите ли, ведет счет искупления себе, всему отряду и особенно старостам и полицаям, которых он распропагандировал перейти в партизаны и собственно с них начал создание отряда. На свой счет тоже заносит добрые дела.
— Думаю, это неплохо. Этот счет искупления действительно служит искуплением вины тех, кто в силу обстоятельств пусть невольно, но помогал захватчикам.
4
Шахов Илья Федорович родился в 1909 году. С 1 сентября 1941 года — старшина Новороссийского горотдела УНКВД Краснодарского края. С октября 1942 года по январь 1943 года — курсант спецшколы в поселке Хоста по подготовке командиров партизанских отрядов. С января по сентябрь 1943 года — заместитель командира по разведке и связи новороссийского партизанского отряда «За Родину».
5
Бурда Никифор Иванович — 1908 года рождения. В 1941—1942 годах — комендант Новороссийского горотдела УНКВД. Будучи прикомандирован к отряду «Гроза», бойцом не числился, а выполнял задания штаба партизанского куста. Награжден боевым оружием, орденом Красной Звезды и тремя медалями.
6
В дальнейшем Б. Н. Петыга высаживался на Малую землю, под Неберджаевскую и в район Сукко. С марта 1944 года работал в Новороссийском горотделе УНКГБ.