— Пятьдесят тысяч рублей хватит, чтобы ото всех откупиться и угодить твоему отцу? — решительно сказал Северин, полагая потратить имеющиеся деньги не на покупку нового имения, а на своё личное счастье.
— Да… И я соглашусь… Но, — девушка оживилась. — Ты должен мне о себе рассказать. Не могу же я выти за незнакомца, пусть и такого красивого… мужественного… и… грустного.
— Многое рассказать не смогу… — подумав, сказал казак.
Глава 7
Глава 7
Надеждово
22 июня 1800 года
— Что скажете, Алексей Андреевич? — спрашивал я у Аракчеева.
— Вы интересуетесь моим мнением о Смоленске? — уточнил военный министр.
— Прежде всего, — сказал я, усмехнулся. — Вы же главный противник нашего с Барклай-де — Толли плана.
— Скажете тоже… Противник. Нет, я лишь смотрю на сие, как любящий Отечество и государя человек. Что же до оборонительных рубежей в Смоленске… Мудрёно это весьма. А также очень дорого. И всё же, Михаил Михайлович, я выступаю против того, чтобы встречать врага только лишь в Смоленске. Или в Пскове с Опочкой, или в Киеве. Это же какое разорение подобное нашествие принесёт нашим западным землям⁈ — всё-таки свернул Аракчеев на свою больную тему.
Мы, вместе с военным министром, а также с товарищем военного министра Барклаем-де- Толли, занимались инспекцией крепостей, которые по задумке Генерального Штаба, а по сути моей и де Толли, должны были сыграть главную роль в предстоящей войне с французами.
Знакомство с этими фортециями состоялось в Опочке, которая должна была стать одним из укрепленных районов, закрывающим французам вольготный проход к Санкт-Петербургу. Не скажу, что я был полностью уверен, что Наполеон вновь двинет на Москву, хотя именно это направление и кажется вероятным. Вместе с тем, необходимо было прикрывать два направления, так что готовился и Псков с Опочкой с небольшими укреплёнными районами между этими двумя крепостями, готовился и Смоленск, готовились и Киев с Вышегородом.
— Если французы вторгнутся на нашу землю и их будет пятьсот тысяч, даже больше, чем встречать станем? Так что, нужно будет подрезать их на коммуникациях, создавать проблемы с продовольствием и фуражом, заставлять иметь большие гарнизоны в городах и поселениях. Если мы будем изматывать их в приграничных сражениях, тогда к Смоленску или к Пскову подойдёт уже не пятьсот тысяч, а в лучшем случае, лучшем для французов, двести тысяч человек, болезненных и уставших, — в который раз я объяснил суть стратегии Аракчееву.
— Скифское дикарство!.. — в очередной раз со мной не согласился Аракчеев. — Можно же было крепости выстроить ближе к границе. Будет разорение для белорусских и малоросских помещиков.
Да он и сам всё понимал, просто, в голове военного министра не укладывалось то, что для победы нам нужно сначала отдать часть своих территорий. Даже с современным оружием, которого, к слову не так и много, противостоять такой большой и оснащенной армии сложно.
У каждого русского человека уже укоренилось в голове, что там, где появляются наши императорские войска, всегда безусловная и громкая победа. Но ко мне приходили данные, по которым Наполеон собирает более чем полумиллионную армию. Она оснащается артиллерией, испанцы помогают конями, так что мы еще увидим и немалое количество польско-французской конницы.
В этом времени не случилось Партизанской войны в Испании, эта страна сейчас более чем лояльна Франции и также готова послать своих воинов на русскую землю. Так что Наполеону не приходится распыляться на два фронта, он может сконцентрироваться только на русской компании.
Кроме того, пруссаки всё больше выражают всякие там недовольства, посматривают в сторону Наполеона. Это можно было бы считать моим поражением, что не смог Пруссию заставить оставаться в союзных отношениях с Россией. Однако, Наполеон пообещал Пруссии значительное расширение их территорий. То, чего Россия обещать не может. К примеру, бывшую шведской Померанию Наполеон готов отдавать просто уже только за то, что пруссаки не встанут на сторону русских предстоящей войне.
Сложная ситуация у нас складывалась и с Австрией, где хотят разгрома России, чтобы мы ушли из северной Италии. Испанцам, к слову, не нравится присутствие русского флота в Средиземном море. Так что, как ни крути политическую ситуацию, без войны, по истине Великой и Мировой, никак не получится. И без этой войны мы не сможет окончательно застолбить за собой все те политические и территориальные завоевания, которые были сделаны ранее. И уходить из Средиземного моря нам нельзя. Уже немело экономических проектов завязано на работе с Триестом, Венецией, не говоря о Мальте. Нашей Мальте!