— Готовьте засаду, раскидывайте чеснок, рогатки, ставьте проволоку. Чтобы по всем правилам, кабы никакая погоня за нами не смогла угнаться! — сказал майор Давыдов и несколько обречённо махнул рукой.
Всему отряду пришлось откатиться ещё на десять вёрст в предполагаемом направлении движения неприятеля. Все, за малым исключением передового отряда, стали копать ямы, готовить ловушки, раскидывать железный чеснок, натягивать проволоку. Меткие стрелки стали оборудовать себе позиции для ведения огня.
— Готово. Аккурат через полчаса французы будут, — сказал Фёдор Потрашков вытирая пот со лба, когда основные приготовления были завершены.
Место было выбрано на опушке леса. Пришлось лишь один раз спрятаться всем бойцам, на время превратившихся в инженеров и строителей, когда мимо проходил разъезд уланов, лениво совершая разведку.
Французы прекрасно знали, что основные силы армии Суворова уже находятся в районе Орши, где они должны были соединиться с войсками Багратиона. Русские на удивление очень быстро перемещались, французы за ними не успевали. Так что не было никаких предпосылок опасаться, что сейчас может произойти атака. И до сегодняшнего дня лесные отряды нападали только на коммуникации, но всегда опасались связываться с крупными силами армии Наполеона.
Вот показался передовой отряд французов. Как и докладывала разведка, сам маршал Мюрат шел во главе своего корпуса, демонстрируя свою смелость и решимость. Именно наличие маршала в авангарде корпуса и склонило чашу весов при принятии решения в пользу атаки.
— За Царя и Отечество! — прокричал Давыдов, и двести пятьдесят сабель засверкали в лучах дневного света.
Гусары быстро набирали скорость. Они видели, как их оппоненты, не менее трехсот кирасир стали спешно готовиться к отражению атаки. Вперёд, еще ранее гусар, на позиции перед невидимой в высокой траве, выехали три тачанки, метрах в двухстах от опушки леса телеги с корронадами остановились, их расчёты начали готовить орудие к выстрелу. Атака русских гусар казалась верхом безрассудства. Уже были готовы дать им отпор, французские кирасиры с ухмылками изготовились погнать глупых варваров прочь. Конечно, заряжали свои ружья и спешившиеся французские драгуны. И пусть их было мало, но все верили, что хватило бы и пятидесяти кирасир, чтобы разогнать кучку обезумевших московитов. Вот только никакой рубки Давыдов не предполагал. Он, не достигнув метров ста до неприятеля, разрядил револьвер, и развернул свои две сотни, погнал их прочь, обратно в лес.
Что именно повлияло на то, что и уланы, спешно присоединившиеся к отражению русской атаки, и кирасиры, уже набравшие скорость, рванули за наглыми русскими, было не понять. Вероятно, что настолько французы с поляками были злыми на лесные русские отряды, что при виде гусар, вышедших из леса, рванули мстить за многие свои беды. Или же иное повлияло, например, плохое знание степной тактики с ложными отступлениями, но конная франко-польская лавина направилась к лесу.
И все выглядело так, что французам удастся настигнуть русских, как вдруг…
Гусары порскнули в разные стороны, открывая для взора наступающих франко-польских кавалеристов несколько тяжелых телег.
— Бах! Бах! — раздались выстрелы карронад, выкашивающие первые ряды конных врага.
Часто зазвучали ружейные выстрелы. Стрелки заранее организовали себе огневые точки и теперь работали с двухсот шагов, но чуть сбоку, выбивая не только офицеров, но и тех вражеских всадников, которые могут создать препятствие своим товарищам, скачущим сзади. А колючая проволока стала истинным бедствием для вражеских лошадей. Началась свалка, выйти из которой было крайне сложно. Кони топтали своих наездников, взбрыкивали, падали сами.
— Всиу! — двадцать три ракеты устремились по скоплению врага, прямо туда, где находился командующий корпусом маршал Мюрат.
Гусары не стали терять динамики разгона, а, как и было запланировано, они развернулись и вновь устремились на врага, прямо в сторону опешивших от разрывов ракет передовых отрядов французского авангарда. Враг ошибся… Причем дважды: первый раз, когда сам маршал Мюрат, показывая свою лихость, шел впереди всех своих колон; второй раз, когда решил, что можно разбить наглых русских всего-то превосходящими втрое силами кавалерии. Французы не брали в расчет ракеты, как и карронады. Хотя последние, наверняка, должны были применять другие русские партизаны. А вот ракеты почти все предполагалось использовать для решительного сражения, потому лесные отряды ранее еще никогда не производили ракетные залпы.