Еще бы. Мистер Порок тратил долбанную прорву бабок на то, чтобы его девочки ничего не передали никому. Отбор по здоровью там всегда был на высшем уровне.
—Принято, буду.
Положив трубку, я громко свистнул, но Буйвола так и не увидел. Неприятное предчувствие прошлось оскоминой по горлу, захватив упрямо в стальной захват.
—Буйвол! — я громко крикнул, когда наконец-то увидел несущегося в мою сторону пса. Довольная морда и радостное повизгивание — и меня сразу же отпустило. Странно дело.
—Ты где ходил, а? — потрепав за ухом друга, я кивнул охране и двинулся в сторону дома.
Только переступив порог клуба, я сразу же почуял неладное, нутром почуял, неосознанно сканируя пространство в поисках Маши. Странная реакция, последовавшая за сиюминутным желанием увидеть ее прямо сейчас.
Мне казалось, что первое, о чем я думал, просыпаясь с утра, это именно она. А заходя сюда, чаще, чем я мог бы себе позволить в прошлой жизни, я и подавно терял связь с реальностью, четко осознавая, что мне надо просто ее увидеть. Странная реакция, поведение нерациональное, не такое, к которому я привык. Ведь уже очень долгое время я жил по собственным правилам, и я не привык их нарушать. Изо дня в день мне приходилось подчиняться только зову разума, жилось при этом как роботу, по четким схемам, ни шагу в сторону. Нет, у меня были пороки, их было достаточно много для того, чтобы попасть на все круги ада, но я никогда не позволял себе ничего, кроме этих пороков. Любая заинтересованность чревата в том мире, в котором я жил. Значит, мне такие заинтересованность не были нужны.
Да и я слишком хорошо понял урок, что мне преподали еще по молодости, навсегда поменяв мое отношение к чему-то светлому или доброму. Теперь к таким вещам я испытывал своего рода отвращение, ведь четко понимал, что могло бы скрываться за видимой ширмой невинности.
А потому с Машей глубоко внутри я все решил, ничего у меня не будет с ней. И даже интерес, зародившийся в моей душе, не значил ровным счетом ничего. Это просто химия и ее способность привлекать мужчин. А почему мне с ней было интересно? Она не глупа, умела слушать, что я в своей жизни встречал лишь единожды. Это меня и зацепило. Все. Так я себя успокаивал, в очередной раз оказавшись в клубе, как раз попадая на смену Маши.
Я просто наслаждался времяпровождением с ней. Она меня слушала, я говорил. Она говорила, а я молчал. Мы молчали каждый о своем. И это все, что мне позволено. Просто насладиться общением и отпустить. А для утоления голода у меня имелись другие, целый список длинноногих, худых, в меру упитанных, с тройкой, двойкой или с пятеркой, блондинок или брюнеток и даже с розовыми волосами. Да, пожалуй, в это мне и стоит сделать уклон.
Окинув взглядом зал, я не заметил девчонку, и почему-то был уверен, что именно тут ее нет, но что-то все равно не давало мне расслабиться. И это «что-то» крепко ухватило меня за яйца.
Худощавая администратор улыбнулась фальшивой улыбкой и повела меня вглубь зала, где находились випки.
И перетупив порог одной, я застал Михаила Львовича, восседающего на мягком кресле вместе с длинноногой красоткой, которая у Порока была на хорошем счету и обслуживала только дорогих и именитых гостей.
—Александр Павлович, а вот и вы, а я заждался, — оторвавшись от девицы, гнусаво проговорил столичный прокурор. У нас с ним своя история, которую мне бы очень хотелось бы забыть, но увы и ах. Такие вещи обычно не забываются.
—Львович, — криво ухмыльнувшись, я приветственно кивнул и уселся в кожаное кресло, лениво скользя взглядом по точеной фигурке, но, как назло, в штанах было глухо. Реакции ноль, хотя девушка передо мной была скорее раздета, чем одета.
—Нехорошо получилось, что я тебе подарок не организовал, айн момент, — ссадив с рук девицу, Львович схватился за телефон и начал кому-то звонить, но я его опередил, отмахнувшись от его идеи. Все равно я был не в нужном настроении.
—Не нужно, я сегодня пас.
Наверное, скажи я ему сейчас, что Земля квадратная, он бы меньше удивился.
—Саша, в твоем возрасте таких слов в лексиконе быть не должно в принципе, ты должен иметь все что движется, а что не движется, то двигать и иметь. Не пугай меня, сынок, — показательно похлопал себя по груди Львович, а затем закатил глаза.
—Устал я, Миша, да и мне пока нежелательно, — последнее слово я нарочно выделил, и тот моментально стушевался, принимая моя отказ не как предмет грубости.