К немалому удивлению подростка, его вели не в допросную. Вместо того, чтобы подняться на два этажа вверх, они двигались вниз по лестнице. Данный факт заставил парня напрячься, ожидая худшего.
— Куда мы идем? — рискнул спросить Фред, приготовившись к «воспитательному заклинанию».
— Молчать, — последовал тихий ответ, заставивший Уизли удивиться, — Если не хочешь обратно в камеру и на допросы, пока твои мозги не вскипят, молчи и делай что говорят.
— Понял, — тихо произнёс Фред и больше вопросов не задавал.
Его привели на пятый подземный уровень, где оставили в большой камере, предназначенной явно не для одного человека. Конвоир, сняв блокираторы с рук Уизли, произнёс:
— Не буянь. Скоро остальных приведут. Тогда вам скажут, что делать. Ясно?
— Да, — кивнул Фред, потирая запястья.
— Хорошо.
Оставшись один, Уизли уселся на одну из шести коек, стоящих вдоль стен, и принялся ждать. В сердце Фреда уже давно поселился ледяной комок страха, который теперь лишь усилился. Ему очень хотелось надеяться на то, что сейчас весь этот кошмар, в который превратилась его жизнь, закончится и всё вернётся на круги своя парень проснётся в своей кровати в общежитии Гриффиндора и отправится на занятия — выслушивать очередную лекцию кого-то преподавателей.
Сейчас, спустя почти год после суда, Фред осознал насколько хороша была его прежняя жизнь и как много он потерял, поддавшись эмоциям и собственной глупости. А, ведь, у него было практически всё, о чем могло мечтать большинство жителей Британии — семья, учеба в престижной школе, могущественный покровитель, готовый помочь с дальнейшим образованием и карьерой…
В том-то и дело. Оно именно было. И исчезло.
Прежняя жизнь рухнула. Повернуть всё вспять уже не получится. Остается лишь надеяться на то, что его убьют до того, как разум начнёт разрушаться из-за постоянных сканирований памяти. Становиться пускающим слюни идиотом Фред совершенно не хотел.
Однако, окружающий мир не торопился исполнять мечты подростка. Камера не торопилась превращаться в родную комнату в общежитии', а сам Фред всё так же чувствовал себя паршиво. Во рту было горько, а желудок постоянно болел из-за частого приема зелий.
Спустя десяток минут в камеру привели и Джорджа. Брат бросил мрачный взгляд на Фреда и, грустно хмыкнув, произнёс:
— Если я выгляжу так же дерьмово, как ты, то нам не долго осталось.
Посмотрев на своего близнеца, подросток грустно покачал головой:
— Ещё хуже, брат.
— Мда…
Усевшись рядом с Фредом, Джордж точно так же уставился на стену перед ними. Несколько минут подростки хранили молчание. Его нарушил Джордж:
— Прошел почти год. А я всё не могу понять — какого Мордреда мы на Поттера и его подпевал полезли? Да ещё так глупо… — не скрывая горечи в голосе, произнёс подросток, Подставились же. Нам надо было просто забыть о нём и его дружках.
— Я об этом успел хорошо подумать, — тяжело вздохнул Фред, снова уставившись на свои ладони, — И не один раз.
Джордж покосился на брата и поинтересовался:
— И что надумал?
— Ну… Во-первых, нас кто-то хорошо обработал. Прямо в Хогвартсе. Иначе я не могу объяснить наше тогдашнее состояние, — пожал плечами Фред, рассматривая свои ладони,
— Предположим, — кивнул Джордж, — А, во-вторых? Хотя, и начало уже паршивое. Это могли сделать только преподаватели. Под носом у Дамблдора.
— Во-вторых, я до сих пор не могу понять, зачем мама выдала нам тот кинжал, — посмотрел в глаза брату Фред, — Это серьёзная штука, а не маггловская железка. За неё и взрослого мага могут посадить. Просто за сам факт наличия в доме. А нас с ним взяли в Хогвартсе.
Джордж, нахмурившись, покосился на дверь, после чего повернулся к брату:
— Маму я могу понять, — покачал головой близнец, — Она на Поттере свои планы выстроила и думала Джинни за него выдать. Говорила, что жених для нашей сестрёнки идеальный. А тут такое… На эмоциях мама что угодно могло сказать и сделать, а потом уже успокоиться и начать думать. Но мы-то? Почему сами не остановились? А Перси? Будто с цепи сорвались, — вздохнул подросток.
— Именно из-за первого пункта, — хмыкнул Фред, — Нам раскачали эмоции и подтолкнули к действию. Мы и сами хотели убить что сучку Грейнджер, что этих двоих ублюдков. Этим кто-то и воспользовался.
Выслушав брата, Джордж кивнул.
— И кто это мог сделать? Да так, чтобы Дамблдор не заметил.