— Мы… Не уверены, — вздохнул ученый.
— Что? — резко развернулся к нему Том, — Не уверены?
Руквуд откровенно замялся, не торопясь с ответом. По всей видимости, тема срока жизни его творений была если не опасной, то весьма скользкой.
— Из-за того, что оба вида, чей генетический материал был взят для создания хавоков, живут заметно дольше пятидесяти лет, мы можем только предполагать о длительности максимального срока жизни.
«Драконы живут веками, если дать им вырасти, — сразу же прикинул Риддл, — И чем они старше, тем умнее и сильнее. А у этого хавока разум виден вполне отчетливо… Как же ему интересно…»
— У него есть дар, — произнёс Тёмный Лорд, — Причем, довольно странный. Это тоже было вами заложено?
Основная масса волшебников не попадает в Хогвартс не только из-за стоимости обучения. Более восьмидесяти процентов одаренных попросту не в состоянии освоить учебную программу из-за своей слабости. Лишь годам к тридцати они дорастают до уровня учеников второго-третьего курса Хогвартса. На их фоне хавок выглядит более чем достойно.
— Эм… Не совсем, — покачал головой Руквуд, отведя взгляд, — Дар есть. И, действительно, не самый слабый. Подавляющая часть жителей Магической Британии может позавидовать. Но он очень специфичный. И мы не смогли понять почему… Возможно, всё дело в генах дракона…
— В чем особенность его силы? — перебил ученого Том.
— Хавоки способны управлять огнём. Любым. Как творить его за счёт своей силы, так и управлять любым природным пламенем. Никакая другая магия им не доступна.
— Это тоже неплохо, — усмехнулся Риддл, после чего повернулся обратился к хавоку, — Кивни, если ты меня понимаешь.
«Идеально, — подумал Том, наблюдая за творением бывшего невыразимца, — Если же их не просто контролировать, а именно приручить, то получится более чем достойная сила…»
— В этом нет необходимости, — произнёс Руквуд, — Мы используем аналог рабского комплекта и…
Подняв руку, Том заставил ученого замолчать, ожидая реакции хавока.
— Отключите контроль, — хмыкнул Риддл, — Я хочу с ним пообщаться.
— Это опасно, — возмутился Август, но замолчал, встретившись взглядом с Тёмным Лордом, — Конечно.
Подойдя к пульту управления, ученый отключил ограничения у хавока, с опаской глядя на своё творение, что провожало каждое движение Руквуда взглядом всех шести глаз. Затем существо повернуло голову к Тёмному Лорду и… кивнуло.
— Ты знаешь кто я? — спросил Том, глядя в глаза хавока.
— Дха-с, — последовал ответ, заставив Руквуда удивленно уставиться на собственное создание, — Вош-шак кхолдунов.
Громадная пасть, наполненная треугольными зубами, двигалась подобно человеческим губам, с явным трудом выговаривая слова.
— Ты готов служить мне?
— Што тхы дахшь всамен?
— Жизнь и свободу твоего народа, — подумав, произнёс Том.
— Прихазывай, — после паузы произнес хавок.
* * *
В очередной раз погрузившись в медитацию, я настроился на структуру собственной психики, намереваясь продолжить порядком опостылевший процесс восстановления личности. К счастью, базовая оборона сознания, после слияния со своим «Я», что было отгорожено и подавлено джедаями, уже создана и даже постепенно улучшается. Однако, сами по себе элементы личности и целые массивы памяти продолжают нуждаться в нормальном структурировании и частичной, а местами и полной, перестройке. Ко всему прочему, то и дело обнаруживаются самые разнообразные «подарочки». Часть из них появилась благодаря джедаям, а иные, что меня удивило, являлись уже здешним творчеством и относились к семейству Уизли. Благо, тот кто их делал специалистом не был, из-за чего эти «закладки» практически не влияли на процессы в разуме.
Однако, то и дело мне продолжали попадаться самые опасные сюрпризы — подарки от Вишейта. И если в первое время я легко их вычислял, тратя изрядный объём времени, сил и нервов на взлом защит, то теперь приходилось перепроверять вообще всю психику, поскольку очень многое из сделанного Императором было замаскировано под мои родные структуры, а иные его творения так и вовсе прятались в внутри настоящих элементов моего «Я».
Обнаружив очередной такой «гостинец», я уже собрался было приступить к изучению его защиты, как этот массив информации вдруг превратился в натуральный портал, куда меня затянуло.
— Что я вижу… Разлагающийся труп, имитирующий жизнь… — раздался знакомый голос.
Оглядевшись, я увидел зал совета Дантуинского Анклава. На диване, расположенном на месте кресел магистров, расслабленно сидел Император. На лице Вишейта читалось неприкрытое презрение.