* * *
Артур бежал.
Холодный ноябрьский воздух обжигал легкие, врываясь в них, подобно урагану. Сердце было готово вырваться из груди, будто бы стремясь проломить ребра, а ноги уже подкашивались. Холодная земля с каждым шагом отдавалась в босых ступнях болью, передающейся вверх по мышцам. Живот едва не разрывало от мышечных спазмов. Но Артур бежал. Бежал так быстро, как только мог. Несмотря на то, что он никогда в жизни не бегал.
Когда в Хогвартсе погас свет и вырубились все артефакты, мужчина воспринял это как шанс на бегство, чем и воспользовался. МакГоннагалл, что дежурила у карцера, слишком полагалась на магию, забыв, что у её противника нет палочки и действовать он будет иначе. А чтобы разобраться с пожилой волшебницей хватило одного удара. Главное, что требовалось Уизли — заманить её в карцер. А это было ещё легче.
Один громкий стон и хрипы, которые принялся издавать мужчина, вынудили её проверить состояние пленника, открыв дверь карцера и войдя в помещение. Именно в этот момент он и смог добраться до заместителя директора. А Минерва, на что являлась выдающейся и опасной ведьмой, забыла о том, что даже маглы, лишенные магии, могут быть опасны.
Странно изменившаяся психика Артура смогла просчитать сей факт и создать план побега, сделав на него ставку. И, что удивило самого Уизли, всё получилось. Даже лучше, чем ему думалось.
«Эта мразь была так прямолинейна, — мысленно усмехнулся Артур, — Впрочем, грех жаловаться! Ведь, я свободен!»
Первоначально, мужчина думал броситься в сторону Запретного Леса и уже из него аппарировать в какое-нибудь безопасное место. Однако, поразмыслив, Уизли понял, что это не самая лучшая идея. Скорее всего, его дочь и сыновей допросят и выяснят куда он мог отправиться, а потом проверят каждое из тех мест, о которых поведают его дети.
«Мордредова Молли, — мысленно вздохнул Артур, раздраженно вспомнив убитую жену, — Зачем ты постоянно рожала? Говорил же, что тяжело столько детей воспитывать… А теперь эти кретины создают проблемы! А всё из-за твоего идиотизма!»
По этой причине Уизли решил действовать хитрее. Он вспомнил всё, чему учил его Септимус, все побасенки Аластора, что были услышаны Артуром в Ордене Феникса… Даже немногочисленные познания, приобретенные в годы службы в Министерстве.
Мужчина совершал беспорядочные аппарции, периодически специально возвращаясь то в одну точку, то в другую. В нескольких местах разбрасывал аурные обманки, а в паре случаев изготовил из своей крови и пары оторванных пуговиц амулеты, чтобы сбить с толку погоню. Мелочевка, но внимание на некоторое время отвлечет. Несколько раз Артур отбегал на сотню-другую метров от точки завершения аппарации и совершал новую, а потом вновь начинал хаотично метаться по стране.
Уизли никогда не были магами крови, но кое-какие мелочи из этой науки знали. Старая семья, посвятившая свою жизнь войне, а потом получившая проклятие Предателей Крови, ради выживания, собирала все знания, до которых могла дотянуться. Ведь, иного способа протянуть очередной день, имея передающееся по наследству клеймо, просто не существовало.
Сейчас Артур пустил в ход всё то, что помнил и знал, желая выжить и сохранить такую сладкую свободу. Мало кто из тех, кто был знаком с мужчиной раньше, узнал бы его в этот момент. Несмотря на безумие, что смешало в разуме Уизли реальность и бред, он действовал неожиданно логично, экономно и уверенно, стараясь просчитывать каждый свой шаг и его последствия.
Посторонний наблюдатель, если бы такой нашелся, подумал бы, что перед ним не забитый стервозной женой, авторитетом Дамблдора и вечным прессом общества неудачник, каким Артур и являлся всю жизнь, а профессионал, действующий по давно составленному и продуманному до мелочей плану. Вечно неуверенные и вялые движения стали скупыми, экономными. Всегда опущенные глаза теперь холодно и оценивающе смотрели на мир, ища то ли врагов, то ли будущих жертв. Давно появившийся живот будто бы втянулся, а сутулость, ставшая настоящим бичем Артура, куда-то подевалась.
«Я выберусь! — постоянно думал Уизли, — И вновь буду жить, как благородные маги древности. Для них было шиком отведать поджаренное мясо едва рожденного младенца, чья плоть ещё не испортилась от грубой пищи!»
Мысли о еде из человечины придали Артуру сил, словно бы открыв второе дыхание. Потяжелевшие было ноги вновь напружинились, а спазмы в мышцах уже не казались такими болезненными. При этом, мужчина и сам не знал почему решил, будто бы кто-то из волшебников ел маглов. Просто эта идея, возникшая ещё в Лютом переулке, когда он откусил соски девочки-подростка, показалась ему не самой плохой, а потом, убив ещё нескольких подростков-простецов, он решил выпить их крови. Её вкус вскружил голову и заставил задуматься о том, что стоило бы попробовать приготовить части тел изнасилованных и убитых им малолеток.