Собственно, весь путь из гостиной до Большого Зала прошел под негромкие матерные высказывания старшекурсников, повизгивания девушек и девочек, периодические цепляющихся обувью за углы каменных плит пола, да шепот творимых чар. Данный факт никому из студентов настроения не поднял.
Завершающим штрихом этой мрачной картины были звуки. Крепость, лишившись магического контроля и систем безопасности, казалось, обрела собственную жизнь. То и дело из закутанны в темноту коридоров раздавались более чем странные звуки. Большинство из них едва ли могли создаваться людьми или домовиками. Подвывания, скривы, скрежет, рычание и шипение, звон цепей и лязг каких-то механизмов… Что именно служилом источником всего этого кошмара никто не мог понять, а желающих отправиться в темноту коридоров древнего замка и выяснить не наблюдалось.
Сейчас мы все могли лицезреть Хогвартс в том виде, в каком он существовал века назад и «наслаждаться» погружением в исторические реалии прошлого. Большинству, судя по всему, подобный экскурс не понравился.
— Как мы будем в таких условиях учиться? — спросила кого-то Фэй Данбар.
— Новый, как мне кажется, директор что-то придумает, — последовал ответ со стороны Анжелины Джонсон, — Надеюсь… Не могут же нас оставить в этом кошмаре?
— Туалеты в гостиных не работают. К тем, что расположены в коридорах — очереди, — произнесла Кэти, идущая в хвосте колонны, — Воды нет… Удивительно, как домовики ещё что-то готовят… Сомневаюсь, что сейчас можно нормально учиться. Во всяком случае, безопасно для здоровья.
Прибыв в Большой Зал, мы направились на свои места за факультетским столом. Остальные студенты тоже подтягивались. Кто-то организованно и всем потоком, кто-то группами разной численности, а некоторые и по одному.
Всех учеников, к слову, объединяли мрачность лиц, темные круги под глазами и непривычная бледность. Жить в крепости без отопления в начале ноября, в Шотландии, не самое приятное дело. Здоровья оно точно не принесет. Если же говорить о древнем магическом замке, подобные подвиги могут стать ещё и опасными для жизни.
Места за преподавательским столом пустовали, однако, между столами, уже занятыми студентами, прохаживались Спраут, Септима Вектор и Чарити Бербидж. Их присутствие несколько успокаивало юных магов, действуя подобно седативным препаратам простецов. Женщины внимательно оглядывали учеников, записывая всех рассаживающихся за факультетские столы. У входа в Большой Зал, в компании троицы авроров, стояла полноватая волшебница в бледно-розовой одежде, что-то читая с пергаментов, закрепленных в самом обычном планшете. Рядом с ней находился Филч. Выражение лица пожилого мужчины было не то чтобы мрачным… Скорее уж похоронным.
«Надо его вылавливать и уговаривать, — понял я, глядя на происходящее, — Иначе упущу кадра. И Тьма с этими экспериментами. Получится — хорошо. Нет… Ну, я старика предупрежу, про отсутствие гарантий его выживания нет — пятьдесят на пятьдесят что выживет, но если выживет, то снова будет магом, а не обрубком боевика.»
— Похоже, что нам представят нового директор, — покачал головой Вуд, усевшись на своё место, — И озвучат планы на ближайшее будущее. Должны же они что-то решить со всем этим дерьмом.
— Хоть какая-то определенность, — тихо произнесла Демельза, кутаясь в накинутую на плечи шерстяную шаль.
Сидящий рядом с Робинс Колин выглядел нервным и дерганным. После того, как ему и его сокурнице довелось узрять лича, а потом узнать о количестве погибших на один вечер магов, мальчик растерял своё спокойствие и уже не выпускал из рук палочку-проводник, постоянно оглядываясь. В духовном спектре я ощущал источаемый юнцом страх. По всей видимости, до него только теперь дошло в какой среде он оказался и к чему может привести магическая слабость.
«Может, он начнёт шевелиться? — задумался я, — Вообще, удивительное дело. Подавляющему большинству разумных существ, чтобы они начали действовать, а не имитировать, необходима серьёзна встряска, ломающая привычную картину мира.»
Что занятно, имелись исключения. В их число входил Вуд. Он и без подобных вещей являлся достаточно деятельной личностью. Да ещё и отвественной. Наш староста появился последним, удостоверившись, что остальные студенты факультета, что находились в школе, уже присутствуют на своих местах за факультетским столом. Данный факт характеризовал его лучше любых слов.