— Как-то всё не вдохновляет, — покачал головой Невилл, когда мы шли в общежитие.
— Ты о чем из всего этого дерьма?
— Остад снова в замке, — поморщился Лонгботтом, — В Хогсмите была бойня… Да ещё и эта история со слизеринцами и вашей с ними дракой.
Фыркнув, я лишь покачал головой.
То, что мы отделались лишь штрафом — большая удача. И, полагаю, дело тут не только в стараниях Джима и Аргуса. Честер, к слову, изначально был готов подключить юристов ЧВК, дабы решить вопрос через них. Однако, Аврорат и школьная администрация оказались на удивление лояльны. Видимо, Сириус, из-за родственницы которого всё и произошло, действительно нужен Министерству.
— Полагаю, есть моменты, о которых мы не знаем, — произнёс я, заметив вопросительный взгляд Невилла, — Иначе бы всё обернулось куда более печальным образом.
Как выяснилось, Амбридж не просто так решила разогнать всех студентов по общежитиям. В гостиной, на одном из диванов, обнаружились Симус, Демельза, Лаванда и Оливер, что-то тихо обсуждавшие. В соседнем с ними кресле находилась Коссеопея Блэк, которую мы с Лонгботтомом совсем недавно обсуждали.
— Гарри, — повернулся ко мне староста, — Ты вовремя.
— Я заметил, — только и осталось мне вздохнуть.
К слову, Коссеопея выглядела достаточно болезненно и нервно. От девочки разило страхом. Похоже, что она куда лучше осознавала происходящие вокруг неё процессы.
— Эванс, — повернулась ко мне Блэк, — Прошу прощения, но… Я так понимаю, что Эббот что-то тебе передала?
— Ты об Остад? — спросил я, решив сразу же расставить все точки над «i».
— Да, — не стала отрицать очевидного.
— Передала.
Взгляд, которым эта малолетка посмотрела на меня, резко потяжелел и стал далеко не детским. Будто бы Коссеопея тоже далеко не ребенок, хоть и обладает детской внешностью. Впрочем, стоило сделать вдох, как всё исчезло. В кресле вновь сидела ученица второго курса, смотрящая на мир вокруг себя усталыми глазами.
«Надеюсь, мне показалось, — мысленно вздохнул я, — Не может тут быть так много вернувшихся из небытия магов, захвативших чужие тела.»
— Мы можем кое-что обсудить? — поинтересовалась родственница Сириуса.
— Амбридж объявила комендантский час. Потому — только здесь, — пожал я плечами.
— Я подожду, — кивнула Блэк, — Но для тебя это важно. Вопрос касается матери твоего крестного.
Глава 19
Стоящий рядом со столом декана артефакт «думосброс» выглядел далеко не эталоном магических технологий. Собственно, именно эта его версия была создана более сотни лет назад и с тех пор честно служила директорам Хогвартса, используясь ими для анализа своих и чужих воспоминаний в спорных ситуациях и разбирательствах. Сегодня, заслуженному творению мастеров прошлого, вновь пришлось поработать по своему прямому назначению.
Хмуро уставившись на нас, Виндстоун демонстративно тяжело вздохнул:
— Вы вообще понимаете о чём ведёте речь?
Чарльз, не только выслушав нас, но и вдумчиво изучив предоставленные Коссеопеей и Ханной Эббот воспоминания, находился в отвратительном настроении, чего даже не пытался скрыть. Всё же, не каждый день ему сообщали о том, что один из преподавателей является жертвой высшей нежити.
Как мне пояснили Аргус и Джим, крестажи — не просто запрещенная, но и крайне опасная технология. И дело даже не в требующихся для неё жертвоприношениях, а в том, чем становятся маги, рискнувшие пойти столь радикальным путём.
Монстры. Моральные чудовища. Твари, лишенные человечности даже в понятии местных одаренных, что тоже не выглядят образцами доброты и святости. Сам процесс создания крестажа приводит к серьёзнейшим травмам тонких тел и частичному разрушению психики. Да, те, кто в древности использовал эту технологию научились бороться со столь неприятным последствиями своих действий, но… Это лишь мала часть проблем. Куда хуже другое. Вернувшись из небытия, маги менялись. У них появлялись качества, присущие именно нежити. Причем, как личностные, вроде кардинальной перестройки психики, так и магические, вроде потребности в убийствах. Да, не в таком количестве, как у вампирах, что без крови живых существ не в состоянии существовать в принципе, однако, и так подобный факт мог создать окружающим проблемы.
Следствием всех этих процессов, маги, что вздумали обмануть Смерть подобным образом, невероятно быстро начинали убивать. В начале — мало и редко, а потом — много. Очень много. Не забывая устраивать своим жертвам многочасовые истязания. Более того, вернувшиеся из-за черты между жизнью и смертью, мыслили совершенно иначе. Не так, как обычные живые существа. Их логика претерпевала массу изменений, связанных с теми качествами, что они получали между своей смертью и получением нового тела. Справиться с этим никто так и не смог.