Даже сам факт одиночества, лишения возможности быть среди себе подобных — сильнейший удар по сознанию изгнанников. И будь они хоть трижды магистрами, спокойно вынести такое развитие событий очень сложно. Тем более, что джедаи — не дроиды, а живые существа. И как бы они не контролировали свои эмоции и чувства, рано или поздно произойдет срыв.
Ситхи в этом плане мало отличаются от своих светлых собратьев.
Темные одаренные, как правило, воспитываются весьма жестко, в рамках вполне конкретных правил и требований. Да, им никто не мешает и не запрещает общаться с простецами, посещать кафе и рестораны, но… Если ученик ситха оплошает перед своим мастером, то расправа будет суровой. Жесткая и жестокая школа муштры, основанная боли и страхе наказания, заставляющая мобилизовать все имеющиеся силы и превзойти самого себя, не оставляет времени и сил на социализацию аколитов. Все ситхи — такие же социопаты, как и джедаи, но с перекосом в иную сторону. У них нет чувства локтя, столь привычного светлым. Нет ощущения коллектива. Их с первых же дней обучения приучают надеяться и рассчитывать только на себя и собственные возможности, пределы которых необходимо расширять.
Доверие? Это слабость. Семья? Плевать куда она ведёт, если ты уже темный. Главное другое — это слабость. Любовь? Желаешь сдохнуть ради других? Любовь — это слабость. Дружба? Желаешь подставить спину под удар? Это тоже слабость.
Фактически, что ситхи, что джедаи избавляются от одних и тех же аспектов своей жизни, но по разным причинам. Первые считают необходимым полностью искоренить в себе и вокруг себя всё, что может их ослабить, а вторые — из страха падения… По сути, джедаи признают слабостью всё то же самое, что и ситхи, но предпочитают дипломатично обойти этот момент, через слово поминая Темную Сторону Силы.
Формируя в новом для меня мире собственную организацию, я желал избежать этих перегибов, что свойственны обеим сторонам конфликта из моей прошлой жизни. Да, развитие возможно лишь в соперничестве, борьбе, но… Ради чего или кого надо бороться? Аморфные могущество и власть ради самих могущества и власти? Нет. Бороться надо за нечто простое и понятное. Нечто важное и ценное не зависимо от пола и возраста. Семья, дом…
Открыв глаза, я снова осмотрелся. За окном всё ещё царила темнота. Артефакт, установленный на одной из парт, продолжал излучать зелень. И тишина.
— Кажется, выход нашелся, — усмехнулся я, — Не самый лучший, но, за неимением гербовой бумаги, сойдет и туалетная.
Подсознание, получив перед медитацией установку, дало ответ как именно можно полностью законными методами найти достаточно большие суммы денег. И нет, это не фирма Вернона. Трогать деньги Дурслей в мои планы не входило совершенно.
Алхимия.
Как много в этом слове. Стоит услышать его, как большинство одаренных сего мира вспомнят Николаса Фламеля с его «волшебным камушком». Учитывая же биография искомого мага, едва ли стоит верить всем тем слухам и откровенным сказкам, касающимся творения француза.
Впрочем, я не Фламель и на его место не претендую. Мои, пока что, куда скромнее. «Всего-то», заработать несколько десятков тысяч галлеонов. Это не бессмертие, благодаря чему познаний в столь могущественной и мало понятной окружающим науке, потребуется куда меньше.
Усевшись в кресло, к коему уже успел привыкнуть, Сириус уставился на «строй» небольших портретов, размером ладонь взрослого мужчины, что висели на одной из стен кабинета. Взгляд Блэка быстро нашел изображение отца. В очередной раз в груди темного мага кольнуло холодом и ноющей болью тоски, которые оказались уже привычно задавлены разумом.
— Не время, — опустил веки Сириус.
Сейчас мужчине требовались трезвым ум и способность с более-менее холодной головой оценить ситуацию, а затем понять как действовать дальше. Учитывая обстановку, продемонстрировать слабость — оказаться если не в числе покойников, то среди тех, кому отведена участь вечных исполнителей и существ второго сорта.
Сигнус умер. Далеко не старый маг так и не смог оправиться от последствий драконей оспы, которую ему чудом удалось пережить в семидесятые. Из-за этого мужчина скончался в столь небольшом по меркам магов возрасте. Да, постоянно носимые артефакты, зелья и еженедельные визиты к целителям, что регулярно проводили свои мистерии, дабы продлить жизнь угасающего мага, сделали своё дело. Сигнус Блэк умудрился дожить до освобождения Сириуса, узреть как на Гриммо вновь начала теплиться жизнь, но… Ему так и не удалось сделать главного, на взгляд умирающего волшебника.