— Славка! — позвал Алеша.
Ребята, окружавшие Славку, тихонько хихикнули. Тот оглянулся и, подойдя к Алеше, протянул руку.
— Здравствуй Алексей, — сдержанно проговорил он. — Я тебя сразу узнал. Приятно, что не забыл старых друзей.
— Кой черт — «не забыл», ты чего стал такой важный? — Алешка искренне радовался встрече со старым другом.
— Я теперь не Славка, а Вячеслав Александрович, — вздохнув, проговорил Славка.
— Не понял? — удивился Алешка. — Шкраб, что ли?
— Да, учитель. Я был классным руководителем Ксении Татуриной.
— Опочки, весьма неожиданно! Это то, что надо. — Алешка посмотрел вслед уходящим своим спутникам, почесал в затылке. — Ты где живешь-то? По старому адресу? Телефон прежний? Я позвоню, ладно? Надо встретиться.
Он быстро побежал к машине, где его уже ждали. Дождь прекратился, когда все еще были на кладбище. Теперь в воздухе висело бледно-серое, влажное, теплое марево. Погода была неприятной, атмосфера в салоне автомобиля — тоже какая-то некомфортная. Мрачная тишина витала над головами пассажиров. Алешка, сидящий на переднем сиденье, затылком чувствовал ненавидящий взгляд старухи. Она и всегда-то его недолюбливала, но сдержанно, интеллигентно, что ли. Сейчас ее чувства к нему проявлялись более откровенно.
Машина легко, почти бесшумно летела по все еще влажному асфальту. Далеко позади остались городские постройки, и по обеим сторонам дороги потянулись леса, поля и перелески. Вскоре с широкого шоссе они свернули на узкую асфальтированную дорожку, пробегающую сквозь сосновый бор. Эта лесная дорога привела их к самому въезду на территорию поселка Дальняя дача. Водитель притормозил у КПП и ровным голосом произнес:
— Шлагбаум закрыт.
Алешка расценил эти слова как предложение прогуляться до шлагбаума. Они вместе покинули салон автомобиля. Подошли к бело-красному полосатому заграждению, попытались его отодвинуть. Но шлагбаум был пристегнут к вкопанному в землю чугунному столбу и заперт на висячий замок.
— Вот, блин! Где этот цербер шляется, — ругнулся водитель.
— Спит, наверное, — предположил Алешка и пошел к сторожке.
Он заглянул в окно домика, стараясь разглядеть, что творится внутри. Но увидеть ему ничего не удалось: там было темно. Алешка подошел к входной двери, толкнул ее, дверь открылась. Легкий холодок пробежал по Алешкиной спине, он заглянул в сторожку, позвал:
— Михалыч, ты здесь?
Ему никто не ответил. Он вошел и увидел Михалыча, лежащего на его любимой тахте лицом к стенке. Первым желанием Алешки было выйти и позвать кого-нибудь. Но он взял себя в руки, подошел к сторожу поближе, с дрожью в сердце протянул руку, потрогал его за плечо и, тихонько выдохнув, спросил:
— Михалыч, ты спишь?
Михалыч вдруг резко повернулся на спину, даже скорее просто упал. Алешка от неожиданности отскочил от него на несколько шагов, остановился у двери, готовый в любую минуту выскочить из помещения. Михалыч вдруг резко сел и промычал:
— Ну?! — Это прозвучало не то вопросительно, не то утвердительно. — Леха, ты че ли? А я думаю, хто тута меня будит? Ужо похоронили?
Он сделал попытку подняться, но безуспешно, и снова повалился на тахту. Алешка почувствовал резкий запах свежего алкоголя.
— О-о-о Михалыч, да от тебя можно закусывать, ты чего это, с утра пораньше?
— Дак, а я это, за упокой души. Новопреставленных. Так полагается. Я человек православный.
— Ну ладно, православный, ворота отворяй. Или лучше дай мне ключ.
Михалыч посмотрел на Алешку непонимающим взглядом и не без усилий проговорил:
— He-а, низзя! Ни винтовку, ни жену не доверю никому. — Потом пошарил взглядом по столу и предложил: — Алеха, давай еще по маленькой.
— Нет, Михалыч. Мне еще рано, а тебе уже хватит. Ключ давай, однако.
Но Михалыч был неумолим в стремлении выполнить свой служебный долг. Шатаясь, спотыкаясь и поминая матушку при каждом шаге, он наконец вышел из каморки.
Около машины стояла Светлана Арнольдовна и курила. Задняя дверца машины была открыта, на сиденье, спустив ноги на землю, сидела Ольга Степановна. Она опиралась руками о колени и, опустив голову, качала ею из стороны в сторону, что-то бормоча.
Михалыч с немалым трудом добрался до шлагбаума и открыл его. Алешка залез обратно в машину, водитель включил зажигание. Светлана Арнольдовна попросила Ольгу Степановну подвинуться, чтобы сесть на прежнее место. Однако старушка не тронулась с места, будто и не слышала просьбы Светланы Арнольдовны. Павел Николаевич тоже попросил жену подвинуться, но и его она не услышала. Светлана Арнольдовна присела перед женщиной на корточки, взяла ее руку в свои, ласково проговорила: