— Ты? — удивился Алешка. — Ты имел такую шикарную дачу, а жил в сторожке? Ну и чудак!
— Мне это было не нужно. Я солдат, привык обходиться малым. Да и некому было отдавать деньги, а я заработал их достаточно — и в рублях, и в валюте. На поесть и выпить мне пенсии и зарплаты хватало, куда еще было их девать. А дача стояла пустая, вот я и решил. У меня осталась только одна цель в жизни: я хотел отомстить…
— Но кому и за что? — спросил отец Василий.
— Тому, кто отнял у меня любовь, надежду на счастье, мою жизнь, — проговорил Михалыч. — И ни о чем не жалею. Но еще я хотел знать, почему погибла моя Наталка.
— А девочка, — спросил Славка, — дочка Ильи?
— Это случайность. О ней я очень сожалею, — Иван замолчал, снова достал и прикурил сигарету.
— Так что же было дальше? — подал голос Андрей.
— Что? А… ничего. Купил я эту дачу, начал потихоньку приводить ее в порядок. А однажды, когда чистил камин — он был всяким мусором завален, — натолкнулся на связку фотографий. Их, видно, кто-то бросил в камин, а поджечь забыл или не успел. На фотографиях тех женщины, много женщин, голые, в различных позах. Я разглядывал снимки и понял, что это реальные женщины, не какие-то там непотребные открытки, потому что на одном из снимков был Илья. Надеюсь, не надо объяснять, что он там делал… В той куче мусора я откопал и «ангела» и сразу узнал Наталкин кулончик. Его ей моя мамаша подарила на помолвку. Она с ним никогда не расставалась, его можно было снять с нее только силой… И снова я пошел к Татурину, швырнул ему эти фотографии в лицо. Он испугался, опять начал предлагать мне деньги. Это снова было в его офисе. Я уже собрался было показать ему «ангела», хотел, чтобы он мне рассказал, как умерла Наташа. Но тут в кабинет вошла его дочка, увидела на столе фотографии, видно, все поняла и будто помертвела. Я тогда ушел. А потом, — он вздохнул, — потом я позвонил ему и попросил встретиться со мной. Приказал ему приехать на то место, где стоял сгоревший пансионат. Он проехал через мой КПП, я закрыл шлагбаум и отправился за ним на озеро. Шел под деревьями, видел стоявший на дороге белый «Мерседес». Видел, что Илья стоит у машины. Девчонки там не было. Мне и в голову не могло прийти, что Татурин не один приехал. Подкрался я к нему, с обрезом занял удобный наблюдательный пункт, прицелился. — Михалыч изобразил двумя руками обрез и как он им прицеливался. — Но тут на меня сзади напала эта маленькая чертовка. Не знаю, может, она в кустики отошла, пока они меня ждали. Не знаю! Не профессионально только я тогда сработал, прокололся, не предполагал, что он ее с собой притащит. Настолько уже близок был этот долгожданный миг мести, что все другое пошло побоку. Она колотила меня своими кулачонками по голове, пытаясь отнять у меня обрез. Тогда я схватил ее за голову, — Иван посмотрел на свои руки, — я ведь в разведке служил, Афган прошел, и не только, это был прием необходимой обороны. Часовых мы убирали либо ножом, либо… руками. Не люблю крови. Короче, это было секундным делом, она умерла мгновенно. Мы от Ильи метрах в пятидесяти были, он услышал шум и прибежал, а я скрылся за кустами. Он плакал над ней, потом взял ее на руки, усадил в машину. Сел за руль и включил фары, а я в этот момент вышел и встал перед машиной. Бежал, не сворачивая в сторону. И снова прицелился, но не успел нажать на курок — он нажал на газ первым. Я побежал. Он меня метров триста гнал, гнал, пока мы не выехали на утес. Я сиганул вниз — он за мной, но я сразу на глубину ушел и к утесу успел прижаться, а он на дно. Машина надо мной еще метров двадцать пролетела и носом нырнула. Я видел, как он тонет, но у меня не было никакого желания спасать его. Я выплыл, пошел домой и напился. Наутро хотел пойти в милицию и сдаться, но жизнь рассудила иначе: из подозреваемого я превратился в понятого. Тогда и решил подождать, ведь я еще не узнал всей правды, а хотел знать, как погибла моя Наталка.
— И что, узнал? — спросил Алешка.