Конечно, одной лояльности при оценке труда коллеги мало, необходимы великодушие и благородство. Великодушие? Оно, очевидно, не имело на то заседание Комитета пригласительного или просто входного билета. Благородство? Редко употребляемое в советской действительности слово, так и напрашивается на определение - «устаревшее»...
А ведь история России знает прекрасные примеры и великодушия и благородства. Один из образованнейших людей своего времени, замечательный поэт признался однажды не таясь: «Победителю ученику от побежденного учителя»... А другой прославленный поэт Руси Великой воскликнул по тому же адресу: «Вот кто заменит Державина!» (я, Боже упаси, не сравниваю гения Пушкина с героем моего повествования. Говоря о благородстве, я рисую портреты выдающихся людей прошлого их же высказываниями).
Остается сожалеть, что за два минувших века оскудели и измельчали характеры российских литераторов, произошла в них нежелательная, печальная трансформация. Что поделаешь? Ныне... «вышли мы все из народа», не прихватив с собой его лучших качеств. Иные у нас нравы: «Бей, бей, бей своих, чтобы не выделялись!»...
Я умолчала о значении пятой графы паспорта Ал. Соболева как претендента на Ленинскую премию. А зачем еще и еще раз говорить о партийном единомыслии в этом вопросе? Дух антисемитизма витал над Старой площадью, в кабинетах ее монументальных зданий. Вхожие в сей партийный центр особо доверенные люди были в курсе дела и в дополнительных инструкциях не нуждались. Возвысить Ал. Соболева?.. Обеспечить ему благодаря премии за популярнейшую песню огромную известность?! Стоит ли? Он, похоже, не из приручаемых, истово служить партии, чего доброго, и не захочет, к тому же - беспартийный, за «ниточку» не дернешь... Неудобная, в дополнение к пятой графе, личность... Думаю, эта небольшая моя импровизация несет в себе зерна правды.
Вот я несколько раз ссылалась на народное мнение о песне «Бухенвальдский набат»: «А слова-то какие - мурашки по коже!..» И невольно подумалось: может быть, Господь наградил членов Комитета по Ленинским премиям неуязвимой для тонких эмоций кожей, например как у носорогов? В определенных ситуациях даже очень подходящее качество!..
Но в таком случае должна кое-что рассказать и о «тонкокожих» в среде советских литераторов. Я не знаю, когда поэт, член ССП Николай Тряпкин написал стихотворение «Сны». А в нем такие строки:
Это явь или бред полоумного скальда - эта страшная песня про звон Бухенвальда?
И сегодня мне снилось: средь задымленных свечек голосили младенцы из газовых печек, голосили младенцы и звали кого-то...
И проснулся я с криком средь тяжкого пота, и вскочил я - безумный - при месячном свете, и прислушался тотчас: как спят мои дети?
Всякий поймет, подобный взрыв чувств - результат пережитого шока! Здесь нечто большее, чем «мурашки по коже»...
Безусловно, «Бухенвальдский набат» ошеломил шестидесятилетнего Константина Федина, когда он, человек с большим жизненным опытом, слушатель искушенный, сказал: «Я не знаю этого поэта, не знаю других его произведений, но за один “Бухенвальдский набат” я поставил бы ему памятник при жизни».
Небольшое пояснение. В период бурной славы «Бухенвальдского набата» разговоры о нем были нередкостью. И не на официальном уровне, а на самом что ни на есть бытовом, повседневном. Он настолько глубоко проник в среду своих почитателей, что стал чем-то необходимым, даже привычным, составляющей их жизни. Его могли обсуждать и в троллейбусе как нечто знакомое и понятное всем. Так непринужденно и заинтересованно заговорили о нем по окончании деловой встречи писатель К. Федин - депутат Верховного Совета от Первомайского района Москвы и инструктор Первомайского же райкома партии. Инструктор райкома сказал, что знает Ал. Соболева еще со времени работы на заводе № 45 как сотрудника многотиражки. И в ответ услышал приведенную выше фразу.
Очень жаль, что годы стерли из памяти фамилию инструктора райкома. Каюсь, его имя заслонил для меня тогда шум вокруг «Бухенвальдского набата». Да и как могла я знать, что пригодятся мне эти факты из жизни для невеселого рассказа об Ал. Соболеве.
Редкие, а потому и заметные, как яркие звезды, положительные высказывания литераторов советского времени о «Бухенвальдском набате». В спецвыпуске Советского комитета защиты мира - небольшая публикация М. Матусовского.