— Все готово, товарищ лейтенант, — щелкнув затвором пулемета, отрапортовал рядовой Ахмет Карамбеков.
Спустя минуту в открытый люк башни наклонился командир второго танка-тральщика лейтенант Фарит Шайхутдинов и доложил:
— Экипаж готов к выполнению боевой задачи!
— Рацию — на прием, люки закрыть, ждать команды! — отдал приказ Гузенко. — Во всех случаях сообразуй свое движение с моей машиной. Помни — идешь за мной уступом вправо. Прикрывай меня справа огнем. Выявляй орудия и уничтожай сразу, как только заметишь. И не забывай давать целеуказания танкам, которые ведем.
— Есть! — приложил руку к танкошлему Шайхутдинов, спрыгнул на землю и побежал к своей машине.
А вскоре на танке командира взвода появился посланный мной старший лейтенант Петренко.
И Петренко, и Гузенко были земляками, оба с Сумщины, только первый из Низов, а второй из Ахтырки. После назначения Ивана Гавриловича помощником начальника штаба Гузенко принял от него взвод танков-тральщиков. Сейчас старший лейтенант Петренко уже в качестве представителя штаба контролировал выход в атаку взвода Гузенко. В этот предрассветный час 18 июля 1944 года все офицеры управления полка были на исходных позициях танков-тральщиков.
— Готов? — спросил Петренко.
— Готов, товарищ старший лейтенант.
— Смотри, Гриша, не подведи. Рви без остановок.
— Не подведем!
Петренко взглянул на часы.
— Сейчас пять двадцать пять. Через пять минут ударит артиллерия. Трогаешь с первым залпом. Все. Запирай люк.
Ровно в 5.30 заиграли «катюши», открывая тридцатиминутную артподготовку.
Взбежав на холмик, Петренко увидел, как под артиллерийский гул дружно двинулись в атаку танки-тральщики, а за ними линейные танки. Вот они взобрались на гребень небольшой высоты и скрылись за ее противоположными скатами. В этот момент я подъехал к гребню на «доджике». Петренко доложил о выходе взвода в атаку.
С высоты было удобно наблюдать за ходом боя. Впереди, примерно в полутора километрах, лежало широкое желтое поле неубранной пшеницы. Через него, от расположившегося справа хутора до села Торговище, проходил передний край обороны. Только вчера фашисты обстреляли здесь из минометов рекогносцировочную группу. А сейчас над всей западной частью поля, занятой противником, сплошным черным смерчем вздыбилась земля. Раскрашенные желтыми полосами тральщики и идущие за ними танки 11-й гвардейской танковой бригады вскоре скрылись в высокой пшенице, окутанной клубами дыма и пыли.
Посмотрев вправо, в направлении передового наблюдательного пункта армии, замечаю несколько человек на наблюдательной вышке. «Наверное, там маршалы Жуков и Рокоссовский, — мелькнуло в голове. — Кто-то говорил, что они приехали в армию. Должно быть, видели, как пошли наши тральщики. Что ж, пошли нормально…»
После войны в воспоминаниях Маршала Советского Союза В. И. Чуйкова я встретил такую запись об этом моменте:
«За огневым валом поднялись в атаку разведывательные отряды. В шесть часов с минутами по проводам уже шли сообщения о том, что передовые отряды за танками НПП и танками-тральщиками ворвались в первые траншеи, овладели передним краем обороны и господствующими высотами. Я отдал приказ о переходе в наступление главными силами армии»[9].
Слева от нас остановилась машина полкового медицинского пункта. Полковой врач капитан медицинской службы Михаил Иванович Нагибин выпрыгнул из кабины, и, увидев меня, доложил:
— Товарищ майор, направляюсь в роту Батурина.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, но я хочу побывать в каждой роте с правого фланга до левого.
— Разрешите и мне с ними? — попросил Петренко.
— Действуй! И постоянно докладывай. Я с радистами — за центром боевого порядка.
— Есть! — приложил Петренко руку к пилотке и уехал с медиками.
…Лейтенант Гузенко зорко всматривался вперед, не отрываясь от окуляра телескопического прицела.
Вот на линии двух кустарников в центре пшеничного поля — исходное положение нашей пехоты. Справа и слева от танков-тральщиков замаячили фигуры поднявшихся в атаку стрелков. Еще метров через сто — передняя граница противотанкового минного поля противника. Стена разрывов снарядов нашей артиллерии постепенно передвигалась в глубину вражеской обороны.
Где затаились противотанковые пушки гитлеровцев? Какими другими огневыми средствами прикрывает противник свои минные заграждения? И как эти огневые средства обнаружить? Высокая пшеница и мелкие кустарники хорошо маскировали вражеские огневые точки. Не видя ни одной цели, Гузенко решил бить из пушки прямо перед фронтом атаки танка-тральщика. Прогремели три выстрела, и вслед за ними раздался взрыв под тралом.