Роксалана давно была знакома с Микелем, и относилась к нему так, как относилась бы к родному отцу, если бы знала того.
— Микель! – она так же в свою очередь обняла мужчину и отступила, рассматривая его, насколько позволяло скудное освещение. — Ты ничуть не изменился с момента нашей первой встречи. Всё такой же сильный и крепкий. Такое впечатление, что время о тебе забыло.
Возможно, травница и преувеличивала, но в общем и целом это всё же было чистой правдой. Высокий и плечистый, не сломленный ни физически ни духом, Микель был достойным главой Дубравки. И лишь только седина, посеребрившая его волосы, говорила о том, что время всё же и над ним имеет свою власть.
Приём людей девушка вела в просторной и светлой горнице, за большим столом, на который она выставила всё содержимое своей корзины. Так было проще и быстрее находить необходимые ей травы, мази, порошки и прочие предметы для избавления людей от хворей. И конечно же, та небольшая группа людей, что ждала её в беседке во дворе, была лишь первой ласточкой. Весть о её прибытии в деревню разнеслась достаточно быстро, и в дом старосты потянулась нескончаемая вереница страждущих её помощи. У кого-то разболелся внезапно зуб, кто-то давно маялся бессоницей. Каждый со своей хворью, сильной или не очень. И каждому Роксалана помогла поправить свое здоровье.
За работой время летело быстро...
9.
В горницу всё прибывали и прибывали новые больные, вопрошающие помощи у Роксаланы. А котодух, договорившись с местным домовым и пообещав ему миску молока, теперь парил рядом с шаманкой, наблюдая за её работой. Асси всё это видел уже не один раз, а лесной жительнице какие только мозоли не доводилось лечить. А это значило, что духу было попросту очень скучно и он маялся от безделья. Пытаясь хоть как-то развлечь себя, кот чего только не вытворял. И тут пролетит, и там приземлится. И этого носом ткнёт и ту в щёку лизнёт. Неугомонным Асси были исследованы все ящики, коробки, сумки, мешки и даже банки, что находились в доме. В одной такой, наполненной малиновым вареньем, он задержался на несколько минут, наблюдая изнутри неё за всеми, кого могли уловить его глаза. Ну а затем он выпарил вновь наружу, так и не испачкав свою шёрстку и не испортив сладкий продукт. Почему старый дух просто не улёгся спать или не направился по своим делам? Очевидно же — почему! Ему нужно было следить за тем, чтобы домовой не нарушил договор. Во всяком случае так он ответит Роксалане, если та спросит. На самом же деле к этому так же добавлялась причина иного рода — он не хотел пропустить новый шажок во взаимоотношениях между отшельницей и плотником, если таковой вдруг случится. Кошачье коварство не знает границ.
Прошло несколько утомительных часов и день сменился вечером. Наконец-то поток местных больных закончился. Последним из них был мужчина, у которого на пятке появилось большое тёмное пятно. Несчастный думал, что это какая-то зараза. Возможно даже чума. Он с паникой в голосе и взгляде просил отшельницу помочь, но, как оказалось, в его болячке не было ничего страшного. Это был очередной вид мозоли. Успокоив паникующего и спровадив его с наилучшими пожеланиями, девушка покончила с процессом врачевания. Лео всё это время был дома, правда, в основном, был занят своими хозяйственными делами, но то и дело заглядывал к Роксалане, дабы проверить — как у неё дела. Однако, старался не мешать и ограничивался просто осмотром помещения, пациентов и травницы. На последней он останавливал свой взгляд намного дольше, чем на всём остальном. И это не могло не укрыться от взглядов деревенских, которые, кажется, всё понимали. Понимал всё и Микель, который следил за порядком на приёме. Но староста никоим образом не выдавал своих мыслей по данному поводу, руководствуясь мыслью о том, что молодые сами во всём разберутся.
И вот, дверь за последним визитёром закрылась и вместе с ним за ней скрылся и староста, которому теперь следовало озаботиться с подготовкой припасов для лесной жительницы, а так же утрясти и прочие вопросы, касающиеся деревенских событий. Этот момент не пропустил и Лео, вошедший сразу же в горницу и приблизившийся к травнице. Он в который раз «пробежался» взглядом по Роксалане – от стоп её и до самой макушки, а затем участливым и заботливым голосом спросил:
— Роксалана, как ты? Не устала? Может быть лучше отдохнёшь, вместо похода на ярмарку?
Светловолосый понимал, что шаманка промаялась с больными почти целый день, а от того могла сильно утомиться. А коли так, то о каких гуляньях может идти речь?
— Печётся о тебе, – молвил дух, подлетевший поближе к паре молодых людей, чтобы быть рядом с так сильно интересующими его событиями, – Не спр-р-роста.
— Лучший отдых – это прогулка. А в твоей компании он будет ещё лучше, – девушка улыбнулась, – Тем более, самое интересное наверняка скоро начнётся. Не хочу пропустить столь редкое событие.
— Да? – несколько удивлённо и в то же самое время обрадованно переспросил Лео, когда вдруг услышал, что отшельница думает о его компании, – Тогда идём. Оставь вещи тут. Потом, когда вернёмся, помогу тебе всё убрать.
Совершенно ненавязчиво, с ни к чему не принуждающим выражением лица, с лёгкой улыбкой, которая, возможно, могла бы свидетельствовать о некоторой степени шутливости этого действия, плотник приподнял свою руку, согнутую в локте, предлагая таким образом лесной жительнице опереться на него. Он не боялся, что девушка может отказать, нет. Напротив, он бы понял, если бы она посчитала это неуместным. Но сейчас это выглядело не только и не сколько, как жест ухаживания, сколько как жест дружеский. И Роксалана согласилась. Она взяла Лео под руку и молодые люди отправились на прогулку.