2.
Впервые за несколько дней в комнате стояла оглушающая тишина. Не завывал ветер, не стучал по поросшей местами мхом крыше дождь. Не скрипели под напором стихии вековые деревья. Эта тишина была настолько непривычна, что разбудила спящую под лоскутным одеялом девушку. Это одеяло тоже было получено в наследство, как и всё остальное, находящееся в скромной лачуге лесной отшельницы. Роксалана, так звали хозяйку сих хором, ничего в ней не меняла, кроме пожалуй окошек, которые раньше были затянуты бычьим пузырем и сквозь который едва пробивался тусклый свет. А сейчас, слюдяные окна сияли и переливались красивым блеском, и даже пропускали сквозь себя яркие солнечные лучи, которые освещали каждый уголок двух небольших комнатушек. Правда, обошлось это чудо юной шаманке достаточно дорого, но оно стоило того.
Протопленная с вечера печь давно остыла, и ветхий домишко медленно, но верно наполнялся осенней сыростью и прохладой, и потому пробудившаяся ото сна девушка не спешила выбираться из тёплой постели, желая насладится последними блаженными мгновениями тепла и покоя. Она потянулась всем телом, разминая затекшие за ночь мышцы и высунула нос из цветастого вороха. Холодно... Ещё чуть-чуть, и тёплое дыхание начнёт превращаться в морозное облачко, если срочно не растопить печь. Как вдруг...
Противный скрежет когтей по дереву нарушил идиллию, напоминая лесной отшельнице о том, что помимо неё в этом доме есть ещё одно существо. Мелкое, серое, иногда вредное, но очень и очень любимое. Правда, эта любовь странным образом иногда трансформировалась в непреодолимое желание прибить Асси, или на крайний случай, огреть чем нибудь. Вот, как сейчас, например. Роксалана свесилась с кровати, пытаясь найти что-то, чем можно было бы запустить в дверь, но под лежанкой обнаружилась лишь пара домашних пушистых туфель. Девушка уже было потянулась за импровизированным метательным снарядом, но перспектива идти к двери босиком по холодному полу, остановила руку на пол пути. С тяжким вздохом она снова откинулась на подушку и прикрыла глаза. Вдох, выдох...
– Я уже не сплю, Асси! И да, я помню про сегодняшний поход в деревню! – юная шаманка взглянула на дверь, за которой сидел докучливый питомец, компаньон и собеседник в одном лице и внезапно, совсем как в детстве, высунула язык, словно нашкодивший ученик, который решил подразнить своего учителя.
Голос шаманки достиг длинных ушей кота и тот, шевельнув ими, наклонил голову на бок, призадумавшись о том — каким образом в этот раз лучше дразнить деревенских собак, пока девушка в уже привычной манере будет обменивать припасы и рассказывать местным о том — какую мазь по какому назначению применять и как долго нужно удерживать на болячке ту или иную припарку. Ну, что тут поделать? Асси тоже любил поразвлечься, если есть время и повод. И со временем у него, как правило, проблем не было ввиду довольно спокойной и размеренной жизни на протяжении последних двух десятков лет. А повод… Ну, повод кот может создать и сам. Главное только, чтобы Роксалана не прознала, а то ведь может и за уши оттаскать. Или за хвост. Нет, не то, чтобы она обязательно это сделает, но возможность такая у неё, как у шаманки, есть. Такое вот преимущество той, кто может взаимодействовать с духами. Сосредотачиваясь, девушка могла «дотрагиваться» до Асси и до других, подобных ему. Даже в тот момент, когда кот становился нематериальным и больше напоминал медленно парящее в воздухе серое пушистое облачко с торчащими лапками и хвостом-трубой. Но «дотрагиваться» травница могла не в прямом смысле, а с помощью своей собственной ауры, окутывающей её тело с макушки до пят. И если бы кто-то попросил Асси описать это более просто, то дух бы ответил, что шаманка, используя свою ауру как перчатки, могла хватать духовные объекты.
Секунды задумчивости сменились на секунды действия и вот отшельница могла заметить, как через дверь, отделяющую её спальню от главной комнаты, прошла насквозь мохнатая серая лапка с розовыми подушечками на стопке. Эта лапка неуверенно пошарила по полу, словно ищя для себя опору, а после этого твёрдо встала на доску, позволив вниманию наблюдателя перейти на другую часть тела, а именно — усатую морду. Примерно половина кошачьей головы прошла сквозь дверь и теперь серые глаза с чёрными вертикальными зрачками смотрели на Роксалану. Любопытный кот, заглянув во внутрь, пошевелил мокрым носом, по кошачьи принюхиваясь, а после этого заговорил:
— Хозяйка, если пр-р-р-одолжишь и дальше там лежать без дела, – голос духа был тоненьким и больше подходил человеческому ребёнку, с той лишь разницей, что Асси немного растягивал гласные и звук «р», – то тогда хотя бы покор-р-р-ми меня спер-р-рва.
Нет, духу не нужно было есть. Во всяком случае не обычную человеческую или кошачью пищу. И сейчас он, скорее, просто дразнил девушку, играя роль обыкновенного кота.
— Буду ждать тебя у твоего котла. Там как раз твоё вчер-р-рашнее вар-рево осталось. Вкусное.
Наверное, эти слова были намёком на то, что завтрак у Роксаланы в целом был готов ещё со вчерашнего дня, так что и времени на его приготовление тратить не придётся. Ну и готовила девушка вполне сносно, благо, что возможности для практики у неё были. Уж сколько рецептов за годы жизни в глуши она перепробовала. Сколько новых выдумала, добавляя какие-нибудь обычные корешки или ягодки в блюда, которые, казалось бы, не будут сочетаться с этими корешками и ягодками. Ан-нет, в итоге получалось на удивление приятное вкусовое сочетание. Во всяком случае со слов ребятни из всё той же деревни Дубравки, которых Роксалана иногда угощала.
Ну, своё дело кот сделал — убедился, что отшельница не спит. А теперь, чтобы в него точно не прилетел никакой тапок (пусть от этого он нисколько и не пострадает), Асси поспешил удалиться, вновь полностью скрывшись за дверью.