27.
Наш добрый мир задуман им, как царство покоя и света. Во всяком случае так говорится в священных писаниях церковников, которые можно было встретить даже в самом глухом захолустье, что уж говорить о такой крупной деревне, как Дубравка? И пусть не каждый был способен прочитать их, но каждый хотя бы чуть-чуть сомневался в истинности этих слов. Ведь похоже ли это на царство покоя и света?
Солнце поднималось из-за горизонта и освещало своими лучами луга и поля, просторы по одну из сторон Дубравки. Яркое второе светило сегодня было особенно старательным и не оставляло ночной мгле ни малейшего шанса. Вместе с ним из-за горизонта показался и отряд всадников, спешащий в деревеньку на всех парах. Целеустремлённые, решительные, двенадцать человек в тряпично-кожаных коричневого цвета одеяниях и шляпах с широкими полями с длинными перьями. Они мчались не жалея себя и своих лошадей. Люди эти были хорошо вооружены и любой обитатель королевства легко мог узнать в них инквизиторов. Дюжина оказалась в пределах деревни и местные, завидев их, поспешили разбежаться по домам. Вернее, так поступили те, кто был поумнее. Но некоторые зеваки остались смотреть на незваных гостей, за что удостоились подозрительных и обещающих все муки мира взглядов.
На встречу всадникам вышел Микель, который, казалось, уже давно ждал визитёров. Он подал им жест, чтобы те остановились, а после этого между ним и главарём инквизиторов завязался разговор. Солнце светило всё ярче и ярче, а разговор всё громче и громче. Мужчины о чём-то спорили и староста старался дать понять, что всадникам здесь не очень-то и рады. Но самих визитёров это, кажется, не слишком беспокоило. Наконец, их главный спешился, не спеша приблизился к старику и резким ударом кулака в грудь сбил того с ног на землю. После первого удара, на старца обрушился уже целый град ударов ногами в тяжёлых сапогах,приходящихся уже куда придётся.
Солнце стало ещё ярче, его свет уже слепил, но инквизиторам это не мешало. Они с ухмылками на лицах наблюдали за тем, как деревенский староста пытается защититься от пинков инквизитора, корчась на пыльной дороге. Под светом небесным, инквизиторы выбивали из Микеля дух, не давая мужчине поблажку за возраст. И никто, ни одна душа не вышла помочь несчастному.
...Под светом небесным доброго мира можно было легко усомниться в истинности слов святых писаний.
***
И он открыл глаза. Сон, это был просто дурной сон. Лео понял это, когда проморгался после того ослепительного света, который лишил его зрения в мире грёз. Но сейчас он всё видел. Видел спящую Роксалану рядом с собой. Видел комнату её хижины и хмурое утро за окном. Вещий ли это был сон? Этого плотник не знал. Но сомнения уже поселились в его душе, хоть он и старался не обращать на них внимания. Ну а сейчас, пока Роксалана ещё спит, он аккуратно встал с её кровати и, стараясь не разбудить её, направился готовить им завтрак.
Асси тоже тихонечко посапывал на своей лежанке, но его разбудить Лео не боялся. Он, растопив огонь, поставил на него разогревать котелок со вчерашней стряпнёй, приготовленной отшельницей, а пока та разогревалась, подготавливал посуду. Это не понравилось шерстяному духу, ведь его острый слух уловил этот шум, мешающий спать. Поначалу кот ворочался, то ворачиваясь клубком, то вытягиваясь во всю длину, но всё же окончательно проснулся и раскрыл свои серые глаза.
— Ну чего гр-р-рохочешь-то? – недовольно протянул Асси, повернув морду в сторону нарушителя спокойствия, – Спать мешаешь.
— Завтрак готовлю, – спокойно ответил тот, не оборачиваясь на голос, – Для твоей хозяйки.
— Ммм… Это дело хор-р-рошое. Но спать всё-р-р-равно мешает.
— А разве духам нужно спать?
— Конечно. А как ещё пр-р-рикажешь сны смотр-р-реть? – спросил кот каким-то хитровато-насмешливым голосом. Опять, наверное, чудил.
Вскоре Лео вернулся в комнату к девушке, неся на небольшом подносе завтрак для своей возлюбленной. Он подошёл к ней ближе, но по прежнему стараясь быть как можно тише, стараясь не разбудить её, если она всё ещё спит. Но так же он всматривался в её лицо, стараясь оценить состояние после событий прошедшей ночи. Мужчина всё ещё волновался за Роксалану, и готов был ухаживать за ней, пока той не станет лучше.