44.
День ещё не успел миновать и середины, когда на опушку леса неподалёку от Дубравки вышли двое: мужчина и женщина. Конечно же это были Лео и Роксалана. Как бы им ни было хорошо друг с другом в уютной лесной избушке, но нависшая над родной деревней парня угроза требовала их присутствия и активного вмешательства. Это при условии, если они конечно хотели (а они хотели) защитить Микеля и остальных селян, которые могли бы пострадать от излишнего религиозного рвения служителей святой церкви. Поэтому, дав своему возлюбленному на отдых ровно два часа, девушка его разбудила и они, быстро собравшись, отправились в путь. Благодаря её отвару и нескольким часам сна, Лео сейчас должен был чувствовать себя достаточно отдохнувшим и бодрым. Чего нельзя было сказать о Роксалане, хоть она и сама тоже приняла тот настой, которым потчевала своего суженного. Вот только в отличие от Лео она за прошедшую ночь ни на миг не сомкнула глаз, если не считать то состояние полуобморока в лесу. Но разве можно было назвать отдыхом то, что было необходимой мерой для восстановления жизненных сил, да ещё и сидя на сырой пожухлой траве? Конечно же нет. Вот и заставляла себя девушка держаться и не показывать свою слабость, лишь бы не расстраивать Лео. Ведь знала, что если он почует, что его невеста едва стоит на ногах, то отложит их возвращение в Дубравку. А сейчас медлить никак было нельзя. Уже завтра, самый ранний срок, в деревню должны были нагрянуть инквизиторы, а молодые ещё даже не подготовились к их визиту. Иногда, украдкой, она показывала серому комку шерсти кулачок, если вдруг тому вдруг вздумывалось укоризненно посматривать на свою подопечную. Возможно, ей это только так казалось с недосыпа, но на всякий случай приструнить не помешает.
Роксалана обвела взглядом селение, которое с их места просматривалось как на ладони, и не увидела ничего подозрительного. Вроде бы всё было как обычно. На улице играет ребятня сопровождаемая звонким лаем щенка. Соседки-кумушки что-то оживлённо обсуждают через невысокий забор-плетень. А чуть поодаль по улочке с визгом скачет розовобокий и ушастый поросёнок средней откормленности, следом за которым с громкими воплями из не совсем приличных слов бежит один из тех собутыльников, которые затаили злобу на Роксалану.
Над избами Дубравки, из печных труб, вился тоненький дымок.
Роксалана вдохнула полной грудью холодный осенний воздух. Уловив запах дымка и прикрыв глаза мечтательно проговорила:
– Эх, сейчас бы в баньке попариться с дороги... – затем приоткрыла глаза и посмотрела на своего спутника. – Ну что, пойдём к Микелю?
Слова отшельницы вывели светловолосого из глубокой задумчивости, находясь в которой он даже не заметил, что их пара уже приблизилась к Дубравке. Но Лео можно было понять, ведь сейчас он пытался подобрать правильные слова для своего отца, которые убедили бы довольно непреклонного старца в том, что ему следует немного побыть в лесу — подальше от деревни. Да, задачка плотнику предстояла не простая. И так как Дубравка была, можно сказать, его территорией, — в противовес Дрём, — то и действовать нужно было ему. Всецело полагаться на травницу мужчине не следовало.
— Баньку… – откликнулся мужчина и заглянул в глаза своей возлюбленной, – Это можно устроить. Да и лишним не будет.
Улыбнувшись, он взял шаманку за руку, а затем повёл её за собой следом в сторону дома, который, стоило помнить, был под заговором Роксаланы.
— Я поговорю с отцом, а ты пока отдохни с дороги. Огонь разожги в печи… А я к тебе присоединюсь сразу, как закончу. Как на это смотришь?
— Не думаю, что Микель будет против того, что я немного похозяйничаю в избе, – девушка смущённо улыбнулась, – Но, может быть стоит сначала меня представить ему в новом качестве? Объяснить, почему ты ушел со мной, и почему я вновь здесь, так скоро. А уже потом и проблему обсуждать?
Хоть Роксаланаи останавливалась в этом доме каждый раз, когда появлялась здесь, но чувствовала себя лишь бесправной гостьей. Теперь же...