Правда, чтобы организовать поездку, придется получить разрешение ее отца, а это сложно. По словам миссис Фуллер, мистер Бердвистл опекал дочь настолько, что Олив в редких случаях покидала поместье без его присмотра. Вот только присутствие отца не помогало девочке выстраивать отношения, когда он был рядом, Олив чувствовала молчаливое дозволение вести себя с другими грубо.
Перспектива встретиться с Итаном Бердвистлом так взволновала, что я проснулась на рассвете, а ночью спать мешали тревожные звуки. Не знаю, что это было. Когда я вышла проверить, то столкнулась в коридоре с мистером Миллером, он объяснил, что это шумел ветер. Третий этаж требовал ремонта, износились некоторые оконные рамы, и сквозь щели пробирался сквозняк.
Я подошла к окну, от вида, открывающегося в этот час, захватывало дух. Поляну накрывал туман, настолько плотный, что создавалось впечатление, будто его можно потрогать. Верхушки деревьев выглядывали из-за серого одеяла и напоминали пальцы, которые тянулись к облакам.
Краем глаза я заметила движение в саду, отодвинула штору и прильнула к стеклу. По тропинке шел Джулиан Бердвистл. Я не привыкла шпионить, но Джулиан настолько загадочный, что я не смогла устоять и стала наблюдать за ним, забыв про осторожность.
Они с братом во многом похожи: одинаковый рост, телосложение, даже длина волос. И все же Джулиан другой, и сейчас он выглядел странно. В движениях угадывалась надменность, но внешний вид с ней не сочетался – он небрежный, волосы взъерошены, а настороженный взгляд бегал по сторонам. Джулиан то и дело тер лицо руками, пинал камень, фыркал, пока не дошел до каменной скамейки. Сел на нее и уставился в пустоту. Взгляд потемнел, стал зловещим, как у человека, затерянного в клубке волнений.
На нем повседневная одежда: черные узкие джинсы и белая футболка, подчеркивающая подтянутую фигуру. Его телосложение нельзя назвать скульптурным, как у мужчин в спортзалах, но все же мать-природа его одарила – я не могла отвести взгляд от его изгибов.
У Альберто приятная внешность, но она уступала братьям Бердвистл. Мне еще никогда не приходилось иметь дело с двумя такими красивыми мужчинами – воображение так и рисовало греховные картины.
Меня настолько очаровало темное обаяние Джулиана, что я не заметила, как прилипла носом к стеклу, а когда он поднял глаза – перехватило дыхание.
Он поприветствовал меня рукой. Я бы хотела ответить взаимностью, но отвлек звонок телефона. Пришлось оторваться от стекла, оставив на нем ореол конденсата. Я закрыла штору и подошла к мобильнику.
Пожелав подруге доброго дня, отправилась на кухню, там встретила миссис Фуллер. Завтракать с ней уже вошло в привычку. Экономка Доунхилла любила поболтать, но сегодня, кажется, была не в духе.
– У вас все в порядке?
Она вздохнула, села рядом со мной, обвела пальцем ободок чашки с кофе.
– Как у тебя складываются отношения с мисс Олив?
– Наконец-то перестала меня дразнить, – хмыкнула я. Миссис Фуллер нечасто вмешивалась в наши дела. – И, если честно, пока я не поняла – это часть стратегии или безоговорочная капитуляция.
– Не принимай ничего на веру, – сохраняя задумчивый вид, миссис Фуллер поднесла чашку к губам.
Я прочистила горло.
– Олив сказала, что ее мать во Франции. Где именно?
Этот вопрос не давал мне покоя с тех пор, как я узнала, что она уехала. Если я хочу помочь Олив, стоит попробовать докопаться до истины.
– Где-то на юго-востоке, – ответила экономка.
– В комнате Олив я мельком видела несколько писем. – Миссис Фуллер знала, что я пробралась туда тайно, чтобы внимательно осмотреть каждый уголок. Это не этично, но другого способа проникнуть в мысли ученицы не было. – Письма прибыли из Гренобля.
Миссис Фуллер кивнула, покачала головой и снова уставилась на стол.
– Это я их написала. Хотела, чтобы Олив не скучала по матери слишком сильно. Я придумываю удивительные истории, чтобы оправдать, почему ее здесь нет, почему она не присматривает за дочерью сама. Но скоро Олив поймет правду. Она взрослеет.
– Мистер Бердвистл знает?
– Нет, и ни в коем случае не должен узнать, – предупредила миссис Фуллер, требовательно посмотрев на меня.
Я кивнула и откусила бисквит с маслом.
– Какой она была? Я имею в виду мать Олив.
– Какая есть, – поправила миссис Фуллер. – Ее зовут Грейс, и она, несомненно, красива, обладает уникальным и необыкновенным шармом. Грейс очаровала нас своими манерами. Она всегда останавливалась и разговаривала с каждым, называя нас по имени. Они с хозяином очень любили друг друга.