— Так о чем ты думала?
— Я неправильно себя чувствую. — Все-таки решала поделиться своими эмоциями я. — Нормальный человек…
— Ты не человек. — Напомнил дракон. Я фыркнула и продолжила, словно не заметив его ремарки.
—… В такой ситуации бился бы в истерике, звал мамочку и просился бы в свой мир. Я пытаюсь… Не знаю, вести себя нормально! В смысле, ну что бы сделал человек…
— Ты не человек.
—… Если бы ему сообщили, что он не человек? Он бы впал в панику, заплакал, не знаю… Или наоборот впал в радостное буйство и принялся плясать чунга-чангу!
— Ну и что? — Дракон глубоко вздохнул, из-за чего я чуть не скатилась с его шеи и приоткрыл закрытые глаза. — Тебя беспокоит то, что ты ведешь себя не так, как привыкла?
— Ну… Примерно да. — Подумав, подтвердила я. — Хотя я всегда была спокойной девушкой… Но настолько спокойно реагировать на подобное известие… Даже для меня это ненормально!
— Вот ты сама и ответила на свой вопрос. — Дракон приподнялся — я ухнула от резкого набора высоты и вцепилась в выросты на его чешуе — и, свернувшись клубком, положил голову на хвост. — Ты дракон, Крылатик. Привыкай к этому. Мы вообще не склонны к истерикам по любому поводу. Да и ты сама всю жизнь подсознанием понимала, что ты не совсем обычный человек.
— Все дети думают, что они особенные!
— Но ты — действительно особенная. Тот мир отторгал тебя. Незаметно и неощутимо… Скажи, ты когда-нибудь чувствовала себя полностью комфортно?
Я открыла рот, чтобы ответить, но дракон перебил меня:
— Нет, не довольной своей жизнью или удовлетворением каких-то потребностей. Именно ощущение покоя и уюта. Стопроцентное. Когда ты можешь закрыть глаза и в твою голову и мысль не забредет, что в этот момент с тобой может произойти что-то плохое.
Я прикусила губу. Даже в ванной я регулярно подпрыгивала от тихих шорохов и пару раз даже доставала папин подарок — пневматический пистолет — и с ним наперевес обходила квартиру, шлепая мокрыми ногами по полу, завернутая в полотенце, чтобы убедиться, что шорохи — это моя паранойя, а не воры. И перед сном не могла не проверить, хорошо ли заперта входная дверь. Дракон ухмыльнулся:
— Понимаешь, о чем я говорю?
— Да… Да, кажется, понимаю.
— Тогда не занимайся ерундой и не накручивай себя. Ты видишь мир так, как видят его драконы. Ты оказалась дома. Ты признала свою истинную суть. Так наслаждайся, а не раздумывай, почему не хочется побиться в истерике!
Я улыбнулась ему и погладила морду довольно ухмыльнувшегося зверя.
— Хорошо. Больше никакого самоанализа!
— Вот и умница! Почеши мне лучше еще шею!
Я снова принялась скрести его чешую золотой монетой, но вдруг замерла.
— Крылатик? — Окликнул он меня, почувствовав, что я перестала его почесывать. Я сглотнула и тихо попросила:
— Ляг на спину, пожалуйста… Я должна кое-что проверить.
Дракон удивленно хмыкнул, но послушно спустил меня на золотую гору и перевернулся на бок, позволяя мне подойти к его животу. Я провела рукой по его грудным пластинам и тронула скол чешуи. Надо заделать эту дырку. Чтобы никакой лучник с никакими хоббитами и гномами не смогли прикончить моего Смауга. Стоп, я сказала «моего»?
Комментарий к Глава 1.6. О самоанализе и чуть-чуть – о каноне Дракон
автор
спал 60 лет, но вот он проснулся и тринадцать гномов уже идут в сторону Одинокой горы!
P.S. Попыталась обосновать отсутствие явной истерики у моей героини :)
====== Глава 1.7. Про игры, безопасные и не очень ======
Через пару дней в глубинах Одинокой горы назрел бунт. Я была на нервах, чем заделать отверстие на груди ящера я так и не придумала, он сам отмахнулся от моего совета попробовать починить, а доспехов размера дракона у гномов не водилось. А хранилища еды между тем опустели — непортящихся продуктов там было, конечно, много, но они не портились в течение пары десятков лет. А прошло уже шестьдесят! Да и я жрала, как не в себя — все, что видела. Смауг сказал, что это нормально — дракончик растёт. И вот, когда я сгрызла последний не заплесневелый сухарь, я поняла — так продолжаться дальше не может! Я чокнусь от тоски или умру от голода — и неизвестно, что из этого хуже. Именно это я и высказала дракону, смачно добавив:
— Птенцов надо кормить много, хорошо и вкусно! Где моя жареная курятина и свежий сок?! Я скоро стану каннибалом и буду жрать жареного дракона! Давай вылезем и поищем еды!
Смауг насмешливо фыркнул, обдав меня клубами горячего пара.
— Сначала убей и разделай, а потом готовь!
— Щас… Этим и займусь! Разделкой дракона! — Пропыхтела я, безуспешно делая вид, что пытаюсь ткнуть его в загривок ножиком для масла. Тот упрямо гнулся, золото — мягкий металл.
Смауг перевернулся на спину, заставив меня скатиться с него и сгреб меня двумя когтями на крыле, поднял в воздух. Я сделала вид, что вырываюсь, а потом повисла тряпочкой, высунув язык. Дракон засмеялся над моими попытками прикинуться трупом. Вот вроде монстр монстром, а у него такой приятный смех!
Он положил меня на пол и принялся потягиваться так, что от вихрей поднявшегося золота мне опять пришлось прятаться за ближайшей колонной. Но теперь я была уже опытной «укротительницей драконов» и решила побаловаться. В качестве борьбы с тоской подземной жизни. Подхватила драгоценный камень и кинула в тянущегося змея. Бриллиант звонко цокнул по его плечу. Змей мгновенно замер, насторожившись и рывком оказался около меня. С тягучим урчанием обвился вокруг колонны, к которой я прижалась, почти прошипев:
— Ты, вор, смеешь еще и кидать в меня мои же сокровища?
Если бы я знала его чуть хуже — обделалась бы на месте от страха. И то присела слегка на корточки. Однако потом увидела, как нетерпеливо дрожит кончик его хвоста (так он подрагивал, когда я чесала нос и загривок зверя) и поняла — он просто хочет немного со мной поиграть. Ему хочется немного побаловаться, мне тоже… Почему бы и не совместить приятное с полезным?
Я ловко перепрыгнула его лапу — он позволил перепрыгнуть — отбежала за другую колонну и показала ему язык:
— Не поймаешь, не поймаешь, ящерица!
— Кто это тут ящерица?! — Взвыл Смауг и прыгнул на меня. Я с радостным воплем побежала к следующей колонне, слыша звон монет — дракон поскользнулся на своих же сокровищах и уехал куда-то вниз, вместе с небольшим «водопадом» из золота и драгоценных камней.
Я засмеялась, держась за край… Кажется, это была борода какой-то статуи, засыпанной почти до самой макушки сокровищами. И полезла выше, туда, куда Смаугу не втиснуться. Он ловко оттолкнулся от двух колонн и вырвав оттуда по здоровенному куску камня, прыгнул вверх и сунул вслед за мной морду и попытался клацнуть зубами. Его здоровенный нос шевелился у меня перед лицом, однако чтобы схватить меня, не хватало буквально пары сантиметров — я забилась в узкую щель почти под потолком. Засмеявшись, я погладила его между ноздрей и сказала:
— Не съел!
Из ноздрей вырвалось два клуба пара и обдали мое лицо. Дракон хмыкнул, рывком вытаскивая морду:
— Поджарил!
— Ой все! — Усмехнулась я, и полезла на услужливо подставленную шею. И именно в этот момент, когда я уселась на его загривке, задняя лапа дракона неудачно поехала вниз. Я заорала от ужаса, Смауг просто недовольно зашипел. Мы вместе поехали куда-то вместе с грудами сокровищ. Золотые монеты колотили меня — ох, сколько синяков будет, ужас! Я пыталась зацепиться за что-то руками, но никак не удавалось. А мы с драконом катились с того пригорка, куда случайно забрались, заигравшись в догонялки. Наконец, Смауг ударился всем телом об те колонны, около которых обычно спал и, ухнув от боли, замер.
— Ты в порядке? — Перепугалась я, ударившись об его шею и кажется, разбив нос. Он, медленно отталкиваясь от колонн лапами и крыльями, попытался встать и спустить меня со своей шеи.
— Д-да, меня трудно сильно травмировать… — Хрипло ответил он… Вдруг змей резко мотнул головой, отбрасывая меня в сторону.