— А тебе? — повернувшись, я посмотрела на одноклассницу, которая красила губы в темно-бордовый. Этот цвет ее старил, но она продолжает водить помадой.
— Всем доброе утро! — в класс влетела Наталья Андреевна. Она запыхалась, видимо бежала.
Хлопнув дверью, женщина направилась к своему месту. Ее каблуки ужасно громко и раздражительно стучали по плитке. Она суетилась, пыталась вернуть дисциплину, но ребята продолжали общаться, заниматься своими делами.
Я тоже планировала сесть на стул, однако не успела: мне в спину прилетел смятый клочок бумаги. Надо бы наступить на него и выбросить, но я зачем-то подняла бумажку и положила на парту. А когда все-таки уселась, любопытство взяло вверх и я рискнула прочитать содержимое записки.
«Демоны не дремлют, Ева».
Прикусив губу от раздражения, я молча закинула записку в пенал. Ян никогда не показывал этого публично, но он частенько напоминал о нашем провальном обещании. Обещание, которое сам же нарушил шесть лет назад.
Демоны… Точно. Ян — мой личный демон.
Я хорошо помнила тот день, когда мы впервые приехали в эту школу. На улице стояла невыносимая духота, а ветер созывал тучи. Казалось, из-под земли идет испарение, казалось, мы жаримся на толстой скороварке.
— Ева, заходи уже, — скандировала мама, поправляя каштановую прядь волос, упавшую на ее идеально фарфоровое лицо. Вытащив зеркальце из сумочки, она поправила макияж и прическу.
Все, начиная с внешнего вида, заканчивая повадок, должно быть идеально. Мама стремилась к идеалу. Лиза — моя старшая сестра, всего на год старшая, тоже стремилась к нему. Она мечтала походить на родительницу. По часу сидела перед зеркалом, старательно выбирая одежду, даже подкрашивала губы полупрозрачной помадой и пользовалась масками для лица.
Я же ни к чему не стремилась, мне хватало проблем. К примеру, сейчас надо было дернуть ручку и переступить порог неизвестного здания. Мне было страшно. Это необъяснимый страх, у него нет почвы или причин, он просто есть.
Иногда у меня случаются приступы тревоги, иногда я зацикливаюсь на заветной цифре три, иногда я ничего не могу с собой поделать. Это большая проблема для нашей семьи, для идеальной семьи. Если об этом узнают, мама может лишиться работы и званых вечеров, на которые она меня таскала.
Никто не должен узнать мой секрет.
— Ева, — напомнила мать. Они с Лизой знают, что ручки дверей должна коснуться именно я, и потянуть на себя тоже должна именно я. Иначе ничего не выйдет. Иначе я не зайду в помещение, если вход туда закрыт.
— Раз, — прошептала про себя. Эта простая считалочка, создала уверенность, отгоняла страхи. — Два, три. — Выдыхаю и тянусь к ручке. Дергаю. Сглатываю. Приходится закрыть глаза, только так получается, переступить порог неизвестности.
Меня всегда в эти моменты потряхивало, в животе узлом стягивало внутренности, голоса шептали об опасности, но все рушится, стоит только открыть глаза. Снова земля вернулась. Снова можно дышать. Сердце до сих пор прыгает, пульс так быстро не вернется в норму.
Мама подтолкнула меня в спину, затем обошла, они с Лизой нога в ногу вышагивали по коридору, широкому, светлому, с переливающейся плиткой. Мне однозначно нравится здесь. Но чувство тревоги не покидало. Я вновь начала повторять заветную считалочку от одного до трех, разглядывая местность, и в какой-то момент отстала.
Не туда свернула. Оказалась возле дверей с табличкой «эвакуационный выход». Они были открыты, и мне не стоило труда переступить порог. В открытые двери заходить не страшно, потому что я вижу, чего ожидать.
На той стороне улицы виднелся старый высокий дуб, под ним сидел мальчишка с книгой в руках. Ветер игрался с его волосами. Ветер подтолкнул меня к нему.
Я уже знала, что это не просто встреча, наверное, поэтому улыбнулась. Вспомнила знакомые черты лица, и ноги сами пустились в бег. Мы виделись шесть лет назад. Это же Ян! После той встречи я вспоминала его каждый день. Даже искала глазами на торжественных мероприятиях, куда мама водила меня по выходным. Но Яна никогда там не было. Он словно исчез.
Фраза про демонов перестала казаться мне шутливой. Он знал мой заветный секрет, он знал мое имя, он больше никогда не появлялся в моей жизни. Так не бывает.